«Добрый день, малютка!» бросил я ей тогда.
«Вот как, полиция! улыбнулась она. Салют, дружок!»
Это смешно, когда в голову приходят такие воспоминания. Прогулка по Вашингтонскверу. Вишневый торт и кофе в баре. Пощечина, которую я заслужил в первый же вечер, когда захотел выглядеть слишком современным. А потом она начала плакать изза этого она была уверена, что я больше не приглашу ее. И никогда никакой нечестности.
Я постарался представить себе, что она должна сейчас чувствовать. Она была совершенно одна среди большой толпы.
Толпы людей, которых она называла по именам, с которыми кутила сотни раз в течение десяти лет нашего супружества, типы, которые с удовольствием поедали ее блюда. А теперь они чужие. И она ждет чегото, потрясенная, по другую сторону барьера, у которого она меня видела столько раз с того времени, как я стал располагать машиной с рацией, прикрепленной к этому комиссариату.
Монт вернулся вместе с Жилем и Маком. Хаверс бросил взгляд на рапорт, лежавший возле его локтя.
Агенты Жиль и Мак?
Да, сэр! отрапортовал Жиль за двоих.
Вы отправились узнать, что произошло, потому что вам сообщили, что слышали, как в 22.05 кричала женщина?
Да, сэр.
На последнем этаже трехквартирного дома, расположенного позади клуба «Флибустьеры» на Гроувстрит?
Тут Жиль обнаружил, что в комнате присутствуют высокие чины, и снял фуражку.
Совершенно верно, сэр.
И там вы обнаружили миссис Герман Стен?
Да, сэр.
И как оказалось, кричала она?
Да, сэр.
В каком состоянии она находилась?
Жиль бросил на меня растерянный взгляд.
Жиль, сказал я, помощник прокурора задал тебе вопрос.
Она была без одежды и в состоянии опьянения, выдавил он.
Значит, она была голая и пьяная?
Да, сэр.
Хаверс посмотрел в свои записи.
Я вижу, что вам пришлось взломать дверь?
Совершенно верно, дверь была заперта изнутри. Сначала (Жиль указал на своего товарища) Боб и я стали спорить, что нам делать, но потом все же решили взломать дверь и посмотреть, кто кричит и почему.
Какова была реакция миссис Стен, когда вы взломали дверь? Что она сказала?
Жиль вертел фуражку в руках.
Я хочу сказать, что она была на грани истерики. Она все время кричала: «Герман, Герман, на помощь! Умоляю тебя, уведи меня отсюда!» И страшно стонала. А потом она пыталась выбежать на лестницу как была, совсем голая.
А потом?
Боб снял куртку и накинул ей на плечи, а потом держал ее, пока я не обошел все помещение. Вот тогда я и обнаружил этого типа мертвым. Он находился в другой комнате.
Как выглядело помещение?
Жиль не долго останется простым фликом. От него ничего не ускользало.
Так вот, там была небольшая вечеринка на две персоны. Одна пустая бутылка изпод спиртного и два стакана на низеньком столике возле дивана. Сам диван был опрокинут, то есть почти опрокинут. Но, в общем, гостиная была в порядке,
не считая того, что я нашел белье миссис Стен, а также ее обувь и платье. Они валялись на ковре, но не так, как если бы их с нее сорвали, а как будто она торопилась снять их.
Пат принялась кричать:
Он врет! Я никогда бы не смогла поступить так, никогда бы ничего не сделала во вред Герману! Ведь ты это отлично знаешь, ты ведь знаешь, Герман? добавила, она повернувшись ко мне.
Я остался безмолвным. Миссис Андерс, работающая в полиции, погладила ее по плечу и протянула чистый платок.
Ну, малютка, успокойтесь, сказала она.
А как выглядела другая комната? осведомился Хаверс у Жиля.
Настоящий бордель.
Жиль снова надел фуражку, но, вспомнив о присутствующих, опять снял ее.
По всей кровати брызги крови. Постель в таком состоянии, как будто на ней боролись, понимаете? На трупе одни ботинки и ничего больше. Он лежал, наполовину свесившись с кровати. Возле окна на полу валялся плащ. А стена возле кровати была вся запачкана ну так, как будто комуто было плохо.
Это я, всхлипнула Пат. Мне было очень плохо, когда я пришла в себя. Мне было невероятно плохо.
Вы взяли эту массу на исследование? спросил Хаверс у Пурвиса.
Да. В лаборатории этим как раз сейчас и занимаются, сказал Джим.
Хаверс взял фотографию Пат, стоявшую на письменном столе капитана Карвора. Это была одна из шести фотографий, которые она сделала у очень хорошего фотографа, чтобы подарить мне на день рождения. На ней красовалась надпись:
«Лилу, моей любви. На всю жизнь,
Патриция».
Нет! категорически воскликнула Пат. Нет!
Хаверс сделал вид, что ничего не слышал.
Где вы нашли это фото, как вас там?
Жиль, сэр, подсказал тот. На камине. Но я не дотрагивался до него, как и вообще ни до чего в комнате. Как только я обнаружил этого типа мертвым, я спустился на нижний этаж, чтобы позвонить в участок. Дежурный сразу же сказал, что высылает наряд.
Вы разговаривали с соседями, пока дожидались наряда?
Да, сэр, с теми, от которых я звонил.
Жиль вытащил из кармана записную книжку.
Пожилой мужчина, некто Чарлз Свенсон. Я разговаривал с ним и с его женой.
И что они вам сообщили?
Они сказали, что ждали, что случится чтонибудь подобное.
Почему?
Потому что они с женой думали, что молодая рыжая женщина замужем. Она приходила к Кери потихоньку два или три раза в неделю в течение примерно шести месяцев.