Я уставился на нее.
Она с ума сошла. Галерея живописи даже в Европе не принесет ни единого голоса, так что оставьте в покое страну, где половина голосующих отродясь не носит обуви. Почему бы не построить электростанцию или соорудить систему орошения? Уверен, народ в этом нуждается куда больше.
Она кивнула.
Может быть, правительство не разрешает ей предпринимать шаги, имеющие политический вес. Они ведь не сумасшедшие. В любом случае они получают коллекцию, и если в ней будут ценные вещи,
купленные по разумной цене, это отличное вложение капитала. И наконец, вы не можете продать электростанцию или систему орошения, если хотите увеличить капитал, не правда ли?
Спустя несколько секунд она добавила:
А галерея искусств все же лучше, чем ничего. Особенно для политика. В Америке мы выбираем людей за то, что они были ранены во время войны. Не за победу в ней. Только за то, что человек был ранен. Один политик даже хвастался, что если откроется происхождение его фронтовой раны, то обнаружится, что это след пробки от шампанского.
Я усмехнулся.
Она, должно быть, помешалась на политике.
С вами могло бы произойти то же самое в стране, где вашу землю стоимостью в 7 000 000 долларов вдруг национализируют.
Это идея. И может быть, я даже к ней примкну; потом смогу сойти за Министра Защиты Чего-нибудь.
Она задумчиво смотрела не Рембрандта.
Думаю, ваши заслуги по защите никарагуанской собственности довольно далеки от идеала. Другими словами, ваша деятельность отнюдь не безупречна.
Браво! Я иронически парировал:
В конце концов, я был ранен, верно? и прикоснулся к повязке.
Она взглянула на меня. Всего только бросила взгляд. Не пустой, но лишенный какого-то особого выражения. Просто я увидел ее обычное лицо, округлое, довольно юное. Глаза ее казались старше лица и мудрее. Мне померещилась во взгляде какая-то неуверенность.
Спустя какое-то время она спросила:
Вы украли Сезанна?
Я уже начинаю желать, чтобы это был я.
Но вы ведь жулик, правда?
Ну, может быть и да. Но жулик не того сорта.
Простите. Я не понимаю разницы между жуликами разных сортов.
Поскольку я не пустился в объяснения классификации различий, она просто слегка кивнула и встала. Я потянулся за ней по длинным, высоченным галереям с картинами, картинами и картинами. И негде было найти уголок, чтобы приткнуться.
Иногда она останавливалась взглянуть на картины. Она просто глядела на них, так же, как разглядывала меня. Не подходила близко, чтобы оценить мазки, не кивала, не улыбалась, изображая мудрость и сокровенное знание. Короче, не уподоблялось людям, обозревающим шедевры, когда они предполагают, что на них смотрят. Она просто останавливалась и смотрела.
Когда мы уже добрались до конца, я спросил:
Что вы здесь делаете? Я думал, вас интересует только то, что продается.
Я сегодня утром заглянула к нескольким продавцам, и завтра увижу остальных. Понадобится несколько дней, чтобы все обговорить. А здесь я просто чтобы освежить в памяти курс по голландской школе. Можете это так расценивать.
Разумно.
Я полагаю, что Манагуа настаивало на вашем участии, чтобы не попасть впросак со старой жабой?
Я думаю, им в любом случае были нужны или мы с Анри, или кто-то еще.
Тут меня озарила новая мысль. Довольно поздно, но вероятно вину, по крайней мере сегодня, можно было отнести на счет моей травмированной головы.
Я полагаю, в Манагуа согласовывали и мою кандидатуру?
Догадываюсь, что да.
Так что остаюсь я в деле или выхожу из него, не зависит от нашей хозяйки?
Скорее всего да.
Любопытно, как там воспримут это событие.
В этот раз ее голос звучал чуть суше.
Я тоже хотела бы знать.
Когда мы вышли, было около четырех, как раз стало смеркаться. На улице продолжал свирепствовать сырой безжалостный ветер. Конечно, она не слышала о голландской традиции употребления в такой день можжевеловой. Может быть потому, что я только что его изобрел. Так что мы стояли на широкой Стандхаускаде и ждали такси.
Через какое то время я спросил:
Как вы думаете, не ведет ли эта парочка двойную игру?
Что?
Карлос и донна Маргарита. Не ведут ли они двойную игру?
Она уставилась на меня.
Я не могу
Ладно-ладно. Я имею в виду, что он мог использовать ее, как большой барабан, и под шум исполнять свое соло. Ну, я не знаю, замешан он или нет
Она наконец поняла, что я имею в виду, как раз когда я уже пришел к выводу, что ей не справиться. Но даже она должна была наконец задуматься.
Мисс Уитли продолжала внимательно взирать на меня.
Вы уверены, что стоит выяснять, как в действительности обстоят дела? Я лично не знаюНе уверена. Это не наше дело.
Ну хорошо, она мне представляется нормальным человеком. Но этот тип Я не против небольшой игры, не против провести с ней комбинацию самому. Но хотелось бы знать, что случиться, если я решу, что пришло время обозвать Карлоса обалдуем. Понадобится ли мне открывать огонь?
Она поморгала и снова стала высматривать такси.
Я могла бы предположить,
что Карлос способен проворачивать такого сорта фокусы по собственной инициативе. Но сейчас для вас безусловно не самый благоприятный момент открывать огонь