Ничего не рассказывать.
Могу я сослаться на хозяйку, как поручителя?
Ни в коем случае.
Ну спасибо я был предоставлен самому себе.
Вы будете здесь завтра с объяснениями?
Да, обязательно.
И назад, торговать оружием завтра же вечером. Ладно. Такое иногда случается.
Он повесил трубку. Я навзничь рухнул на кровать и закрыл глаза. Голову переполняла тупая боль, очень похожей на зубную, с острыми уколами каждый раз, когда я ее поворачивал.
Чертов докторишка, взглянув на виски, отказался дать мне снотворное.
Затем последовал стук в дверь: резкий двойной удар, что означало «слово и дело», Что ж, этого следовало ожидать.
Да? спросил я.
Криминальная полиция.
Я осторожно слез с кровати и открыл дверь.
Он был человеком моих лет, среднего роста, с квадратными плечами и узкими бедрами, с лицом, составленным из одних углов, наподобие шведских деревянных скульптур, и аккуратно причесанными темными волосами. Серый двубортный дождевик он так и не расстегивал на протяжении всего общения со мной.
Помахав карточкой, которая могла с тем же успехом быть и собачьей лицензией, он буркнул: лейтенант полиции Линдманн. И без приглашения уселся. Я вновь улегся на кровать.
Лейтенант вынул блокнот, перелистал страницы, что-то прочитал, взглянул на меня и снова в блокнот.
Говорите по-немецки?
Нет.
Итак, он принялся громко читать по блокноту, у вас ссадина выше правого уха, да? И синяк на лбу? С контузией, но без переломов и сотрясения мозга, да?
Откуда, черт возьми, мне знать? Но я догадывался, что доктор расписал все детали.
И все это в результате инцидента с автомашиной, да?
Не знаю.
Его брови поднялись вверх на четко отрегулированную высоту, выражавшую официальное недоумение.
Вы не знаете?
Я не могу вспомнить. Я пришел в себя и понял, что лежу на улице. Полагаю, меня сбил автомобиль.
Вы не запомнили номер?
Я только взглянул на него.
Он кашлянул, прочищая горло, и снова заглянул в блокнот.
Когда это случилось?
Не знаю. Я прибыл сюда сразу после полуночи.
Но Ваш поезд прибыл из Парижа в 23.14, верно?
Да. Я лежал на улице и приходил в себя как раз около получаса.
Он чуть подался вперед и стал серьезнее.
Вы не думаете, что на вас напали?
Я замахал руками.
Зачем? Вот мой багаж. Вот мой бумажник, я подвинул тот к нему. С какой целью?
Кто бы они ни были они были профессионалами. Гораздо легче было распотрошить весь чемодан. Но тогда я не смог бы развешивать лапшу про инцидент с автомобилем. И все-таки они оставили одну зацепочку. Меня оставили самому разбираться с проблемой моего времяпровождения в Линденхофе, но не могли они пойти на риск и бросить меня на перекрестке? Меня могли подобрать прежде, чем я пришел в сознание, и бредил бы о зеленых полях и Сезаннах.
Они были профессионалами. Мне бы хотелось с ними снова встретиться. Мне очень бы хотелось с ними встретиться с «кольтом» калибра 45 в руке. Это бы мне доставило большое удовольствие.
Он одарил меня пронизывающим взглядом.
Можете вы объяснить разницу во времени? Не думаю, что вы могли незамеченным лежать на оживленной улице в течении получаса.
Я пожал плечами, стараясь сделать это как можно лучше, учитывая, что я лежал в кровати на спине.
Может быть, я выпил чашку кофе на вокзале и куда-то позвонил Я просто не могу ничего вспомнить.
Он уставился мне в живот.
Если бы вас убили, мы могли бы проверить версию с кофе, анализируя содержимое желудка.
Вам жутко не повезло.
Он кивнул, соглашаясь.
Герр Кемп, с какой целью вы пожаловали в Цюрих?
Деловая встреча в Национальном банке.
Эта легенда была прекрасным прикрытием. Он покосился на меня и я заметил, как тщательно и с каким трудом он выбирает следующий вопрос. Нужно быть очень осторожным, когда дело касается швейцарских банков, даже если вы из криминальной полиции.
По какому делу? спросил он как бы между прочим, и вопрос был случайным и малозначащим.
Наведите справки в Национальном банке. (И вам порекомендуют прыгнуть с Монблана).
Я слышал, вы говорили с Амстердамом. Кто был абонентом?
Человек, чьи интересы я должен был представлять в банке.
Он глубоко вздохнул.
И о чем вы говорили?
О деле, которое мне следовало осуществить в Национальном банке.
Он встал и посмотрел на меня сверху вниз.
Герр Кемп, мы не продвигаемся ни на йоту.
Я даже не представляю себе, какого результата вы пытаетесь добиться. Я и не знал, что в Цюрихе, угодив по машину, становишься уголовным преступником.
Вы знаете, что это не автомобиль.
Правильно. Это могло быть такси или грузовик. Или снежный обвал. Или, наконец, из Бернского зоосада сбежал медведь и ковылял мимо, когда
Осторожней, Кемп, может быть, все таки у тебя легкое сотрясение мозга. Или просто дает о себя знать возраст и усталость от допроса.
Он медленно и четко произнес:
Не думаю, что это был автомобиль или медведь. Я думаю, на вас напали.
И меня беспокоит, что вас не ограбили. Вы понимаете?
Я понимал. Он думал, я несу в себе в его спокойный чистый город заразу кровной мести и войны между бандами. Может, я должен был вскочить и закричать: «Нет-нет, герр полисмен, я жулик не того сорта. Я совершенно по другой части!»