Таина стояла истуканом, уже в одних трусиках, вцепившись руками в тяжелые, литые, совсем женские груди, которым все подружки завидовали.
Видишь, растерялся Сергей Сергеевич. Пойдем в ванную, ничего не поделаешь.
Я не грязная, обиделась Таина. Я душ приняла перед тем, как ехать.
Слышишь, Джо, она душ приняла, уважительно отозвался Сергей Сергеевич. Немного с запашком оно и приятнее? Ты как? Бабец, что надо, а?
Давай с запашком, согласился купец, почесывая безволосый срам. Пусть сперва походит Туда-сюда, туда-сюда. Потрясется пусть.
Музыку включить?
Не надо музыку пусть так.
Через долгое время, когда Таина вдоволь накричалась, намаялась, когда ее после китайца на скорую руку оприходовал Сергей Сергеевич, снявший брюки, но оставшийся в пиджаке и при галстуке, в спальню явился еще один человек неопределенного пола и возраста в белом халате и с медицинским саквояжем. Таина его плохо разглядела, потому что лежала на кровати в противоестественной позе: с привязанными к спинке руками, изогнутая на бок. Дядюшка Джо, сидя рядом, макал кисточку в пузырек с тушью и выводил у нее на левой ягодице какой-то иероглиф. От творческого усердия пыхтел и что-то пришептывал себе под нос. Сергей Сергеевич расположился напротив в кресле, курил, прихлебывал пиво из жестянки, разглагольствовал:
Поймала золотую рыбку, Тиночка, самому дядюшке Джо угодила. Не всем удается. Считай, судьба определилась. Главное, теперь ошибок не наделай, не заносись высоко и покатишься, как на салазках. Многие позавидуют, кто без присмотра остался. Погляди, сколько таких, как ты, на каждом углу идут по пятаку за пучок. А ты не продешевила. Обрела надежных покровителей. Будь у меня дочь родная, и ей не пожелал бы лучшей доли.
От его сияющей лысины, от лукавых, скользких слов, от неудобной позы у Таины в глазах запрыгали черные мушки, будто на солнце взглянула. В низу живота осела боль, как после полостной операции. Но язык еще ворочался. Еще она была в разуме.
У таких, как вы, детей не бывает, дяденька.
Почему, малышка?
У них рождаются лохматые существа с крысиными мордами.
Понимаю твою мысль, злодей закивал головой, словно болванчик на пружинке. В тебе обида говорит. Тебе кажется, два подлых негодяя тебя изнасиловали. А вот и нет, голубушка. После сама спасибо скажешь. За дядюшкой Джо будешь бегать, как собачка за хозяином. Помяни мое слово.
Китаец отстранился, полюбовался своим художеством. Счастливо заухал:
Ух, красиво!
Тут и возник незнакомец с медицинским саквояжем. Он сразу, никого ни о чем не спрашивая, приступил к непонятным манипуляциям. Разложил на тумбочке сверкающие щипчики, ножички целый маникюрный набор, а также шприцы и какой-то черный прибор, похожий на мобильную трубку, только
поменьше, который включил в сеть. Таина следила за его действиями с остановившимся сердцем. Особенно ее пугало, что никак не могла понять, что это за личность: мужчина или женщина, старая или молодая?
Садисты, что вам еще от меня надо? простонала она.
Ей никто не ответил. Дядюшка Джо, поцокав языком, нанес кисточкой несколько последних штрихов.
Господа, я доволен. По-моему, хорошо получилось. Оцените, пожалуйста.
Пришелец неведомого пола и Сергей Сергеевич обошли кровать и уставились на ее голый зад. Ей не было стыдно, она вообще забыла, что это такое стыд.
Восхитительно! оценил Сергей Сергеевич. Вы истинный художник, Джо. Ваш почерк ни с каким другим не спутаешь. Я бы сравнил вас с Босхом.
Тот, кто в белом халате, пискнул (может быть, это был ребенок?):
Блеск! Изображу со всеми загогулинами, один к одному. Даже не сомневайтесь. Хотя в цвете было бы лучше.
В девушке проснулось что-то от прежней Таины, прожившей до этого страшного дня пятнадцать спокойных, беззаботных лет.
Я тоже хочу посмотреть.
Сергей Сергеевич вернулся в кресло к своему пиву, объяснил доверительно:
Опять тебе повезло, малышка. Янек на халяву сделает тебе татуировку, какая на рынке идет по лимону. Причем не абы как сделает, со смыслом. Тавро! Принадлежность к касте. Надо ценить.
Дядюшка Джо самодовольно хмыкал, потирая ручки, нежно погладил Таину по спине, слегка процарапав кожу ногтями. Похоже, снова собирался пристроиться.
Не хочу татуировку. Что я скажу родителям?
Да-а, задумался Сергей Сергеевич. Это проблема. Ты им пока не показывай.
Янек (все же, наверное, мужчина) пожужжал аппаратом, пощелкал кнопками, и Таина увидела, как в черном жерле трубки вспыхнула, прокрутилась тысяча серебряных иголок. От ужаса затрепыхалась, пытаясь выдернуть из зажимов опухшие кисти, чем помешала дядюшке Джо, который уже почти вошел в нее сзади. За это получила крепкий подзатыльник от Сергея Сергеевича и жалобно заныла.
Зачем же так, укорил Сергей Сергеевич. Послушные девочки так себя не ведут. Не надо дергаться. Как лежала, так и лежи, руку собьешь Господин Янек, сделайте-ка ей, пожалуй, уколец. Зачем мучить ребенка.
Бесполый отложил прибор, наполнил шприц голубоватой жидкостью из пузырька. Наклонился и последнее, что она разглядела, были выпуклые, как у глубоководной рыбы, глаза чудовища. Он воткнул шприц в левое предплечье и через несколько секунд она уплыла в сказку.