Ничего подобного, нормально разговариваю, отмахнулась Кэйт.
Адам, давай же, не отставал Джеймс. Пока все окончательно не скатилось в бессмысленное дерьмо. Райан прав, мы умираем от любопытства, он встал, подошел к столику с напитками, откупорил бутылку джина и щедро плеснул себе в стакан двойную порцию, если не больше.
Фига себе, протянул Райан. Не гони лошадей. Я, конечно, на просушке, но не стоит меня замещать.
Мы же отмечаем, ответил Джеймс. Совсем другое дело.
Однако Адам пристально наблюдал за Джеймсом. Выглядел тот совершенно не празднично.
Джеймс, в свою очередь, рассматривал Адама, остальные тоже. Адам глубоко вдохнул.
Ничего загадочного. Как вы, наверное, себе и представляли.
И как же, по-твоему, мы себе это представляли, Адам? недоуменно, срывающимся голосом поинтересовалась Кэйт.
Первый шок прошел, теперь братьям и сестрам живо вспомнилось его исчезновение.
В тот вечер,
когда все произошло, продолжала Кэйт, мы вообще ни о чем не подозревали. Только потом, через несколько дней, стало доходить: что-то не так. Ты попрощался со всеми, сказал, что просто возвращаешься в Дублин. Оставил все вещи в Спэниш-Коуве. Мы звонили тебе на квартиру, но не могли дозвониться телефон не отвечал. Потом решили, что ты у Джеймса. Мама стала звонить ему, спрашивала, не видел ли он тебя.
Джеймс покачал головой, словно отвечая на звонок десятилетней давности.
Мы обзвонили всех твоих здешних друзей. Помнишь, Элен? Изъездили все графство. Никто ничего не знал. Мама и папа обратились в полицию, обзвонили все больницы. Дэнни поднял береговую охрану, начали искать в заливе. Мы были уверены, что ты утонул, и терзались, что не начали искать на два дня раньше.
У Кэйт перехватило горло. Адама белым пламенем объял стыд.
Клио была безутешна, продолжала Кэйт. Только мама по-прежнему верила. Она не сомневалась, что ты появишься. Тебе же оставался последний год в колледже, и она решила, что ты запаниковал или, может быть, провалил экзамены. Когда выяснилось, что так и есть и что ты не продлил аренду квартиры в Дублине, стало понятно, что ты что-то скрывал от нас уже несколько месяцев. А мама продолжала верить. Потом обнаружилось, что у тебя пусто на банковском счету, и она решила: прячется, потому что боится показаться на глаза отцу. Ждала тебя целый год, пока Кэйт замолчала.
Адам понуро опустил голову.
У меня был кризис. В смысле, когда я сбежал. Депрессия, тяжелая.
Адам поднял голову. Братья и сестры молчали. Кэйт приоткрыла рот. Джеймс казался растерянным.
Да не было у тебя никакой депрессии, отрезал он. Мы знаем, что такое депрессия. Мама и
Джеймс бросил на Кэйт быстрый взгляд, потом отвел глаза. Но Адам успел перехватить его.
За неделю до этого ты был на вечеринке, продолжал Джеймс. И звонил мне оттуда. Просил
Джеймс осекся. Адам, не мигая, смотрел на брата, ожидая, дойдет ли до него остальное.
Но Джеймс не хотел продолжать. Не хотел признавать свою часть вины.
Постой, вмешалась Кэйт. Тебе кто-то поставил диагноз «депрессия» или это ты сам так решил?
Диагноза не было. Во всяком случае, тогда. Я только потом понял, годы спустя. Тогда я не осознавал, что со мной происходит. Знал только, что больше не могу и хочу, чтобы это все закончилось.
Почему ты ничего не сказал никому из нас? спросила Кэйт.
Адам покраснел и пожал плечами. Кэйт недоверчиво покачала головой.
О, Адам, сказала она. И что? Вот просто взял и ушел из дома? Решил сбежать?
Вроде того.
Кэйт с трудом формулировала следующее предложение. Ее опередила Элен.
Ты собирался покончить с собой?
Да.
Все замолчали.
Мы все думали, что так и произошло, сказала Элен, искоса взглянув на Кэйт.
Я собирался. Я.» мне было невыносимо думать, что кто-нибудь из вас меня найдет. Сначала не знал, куда мне деваться, что делать. Но потом появилась идея, и я сел на паром.
Голос его звучал отрывисто, механически. Адам сознавал это, но не мог заставить себя говорить иначе. Несмотря на то, что много раз репетировал. Возможно, перестарался. И все же он не лгал, во всяком случае, в каком-то смысле. Он действительно испытывал тягу к самоубийству, много раз.
Джеймс упорно качал головой. Он пристально смотрел на Адама, на его лице читалось недоверие.
Ты не садился на паром. Мы связались с ребятами из руководства Пасседж-Иста. Они тебя знали, ведь Райан же там работал, в конце концов. Они бы тебя запомнили, непременно. И паспорт твой остался дома. Мы его нашли.
Я не садился на паром в Уотерфорд, поправил его Адам. Добрался автостопом в Рос-слейр, а там сел на паром в Шербур. Знал, что, если покончу с собой в Ирландии, меня найдут. А в Шербуре я никто, могу просто исчезнуть. Если еще доберусь туда. Поэтому специально оставил паспорт дома, чтобы никто не понял, что я еду за границу. Чтобы меня не искали.
Как же тебе удалось? спросил Джеймс. Как ты
Не важно. Я уехал, этого достаточно.
Но ты не покончил с собой, констатировал Райан.
Очевидно.
Но почему ты тогда не вернулся? Почему не сообщил нам, что с тобой все в порядке?
Я не мог, голос Адама стал умоляющим. Сначала я стыдился. Потом волновался. Потом боялся. Каждый раз, стоило подумать о том, чтобы взять телефон или написать письмо, я выходил на этот круг. Вы все меня возненавидите, может, лучше ничего не говорить. Даже не могу объяснить.