Святой Боже! воскликнул Роджер тоном живейшего удивления. Алек! И на полтора часа раньше обычного! Что с тобой случилось?
То же самое я мог бы спросить у тебя, широко улыбнулся молодой человек. С тех пор как мы сюда приехали, я впервые вижу тебя раньше десяти часов.
Мы вообще здесь всего три дня. Между прочим, где наш достопочтенный хозяин? Я считал очень утомительной привычкой то, что он каждое утро до завтрака проводил в саду. Во всяком случае вчера он очень пространно говорил мне об этом.
Не знаю, безразлично ответил Алек. Но что тебя привело сюда в такую рань?
Меня? О, я работал. Изучал местную флору и фауну. Последняя искусно представлена в образе Уильяма. Знаешь, тебе следует заняться Уильямом. Я уверен, Алек, у тебя с ним есть много общего.
Они стали прогуливаться среди куртин, засаженных розами.
Ты работаешь в этот час? удивился Алек. Я считал, что ты пишешь свою халтуру между полуночью и рассветом.
Вы, молодой человек, обладаете удивительной проницательностью, вздохнул Роджер. Вряд ли кто осмелится назвать мою работу халтурой. Однако, что греха таить, мы с тобой, Алек, конечно знаем, что так оно и есть, не правда ли? Только ради всего святого никому не сообщай своего мнения! Мои доходы, как ты сам прекрасно понимаешь, зависят от того, как расходятся мои книги, и если Александр Грирсон свое отнюдь не лестное мнение сделает достоянием широкой публики
Алек шутливо ткнул кулаком в «литературную» грудь своего друга.
О, ради всею святого заткнись! пробормотал он. Ты что, никогда не перестаешь болтать?
Перестаю, с сожалением признал Роджер. Когда сплю. И это для меня служит величайшим испытанием. Поэтому я так ненавижу ложиться спать. Однако ты мне еще не сказал, почему в такую рань уже на ногах.
Не мог уснуть, несколько смущенно ответил Алек.
О-о! Роджер остановился и принялся критически разглядывать своего собеседника. Пожалуй, Алек, я должен за тобой понаблюдать. Прошу простить, если это причинит тебе неудобство или беспокойство, однако это мой долг перед великой британской читающей публикой. И это совершенно очевидно, мой занятный молодой влюбленный. Может, теперь ты сообщишь, по какому случаю отравляешь этот чудесный сад своим присутствием в такое неподходящее время.
Да заткнись же ты! Черт бы тебя побрал! сильно покраснев, огрызнулся «занятный молодой влюбленный».
Роджер, разглядывал его с пристальным вниманием.
Наблюдение за поведением только что обручившегося индивидуума мужского пола свидетельствует: во-первых,
он резко меняет свои привычки подхватываясь рано утром, спешит на свежий воздух, когда должен был пребывать в духоте, бездельничая в постели; во-вторых, нападает на своих самых близких друзей без малейшего повода; в-третьих, становится ярко-кирпичного цвета, если ему задают самый простой вопрос; в-четвертых
Ты наконец заткнешься? Или мне придется швырнуть тебя на розовый куст? закричал возмущенный Алек.
Я заткнусь, поспешно сказал Роджер, но только ради Уильяма. Пойми это, пожалуйста! Я чувствую, что Уильям будет вне себя, увидев, как я приземляюсь на один из его драгоценных розовых кустов. Это повергнет его в величайшее уныние, и даже подумать страшно, к каким последствиям может привести. Между прочим, как так случилось, что ты появился со стороны ворот, а не из дома?
Ты сегодня дьявольски любопытен, улыбнулся Алек. Если хочешь знать, я был в деревне.
Так рано? Алек, должно быть, с тобой все-таки что-то творится! С какой стати ты был в деревне?
Чтобы Ну, если ты уж так хочешь знать, я ходил на почту опустить письмо, нехотя сказал Алек.
Ага! И письмо настолько важное и срочное, что не могло подождать, пока соберут все письма в доме, чтобы отправить их на почту, рассуждал Роджер. Интересно! Может быть, письмо было адресовано в «Таймс»? «Превосходно, Холмс! Как вы пришли к такому выводу?» «Вы ведь знаете мои методы, Ватсон. Их только необходимо правильно применять» Ну что, Александр Ватсон, я прав?
Нет, ты не прав, резко ответил Алек. Письмо было к моему букмекеру.
Ну-у я могу лишь только сказать, что письмо должно быть адресовано в «Таймс», с негодованием ответил Роджер. В сущности, вряд ли правильно то, что письмо было не для «Таймс». Ты выстраиваешь цепь фактов, ведущих к заключению, что это злосчастное письмо было для «Таймс», и тут же резко меняешь курс и хладнокровно сообщаешь, что оно адресовано твоему букмекеру! Если на то пошло, к чему вообще писать букмекеру? Телеграмма самый подходящий вид переписки с букмекерами. Уж конечно тебе это известно.
Скажи, Роджер, у тебя никогда не болит язык или гортань, устало вздохнул Алек. Или, может, бывает вывих челюсти? Можно подумать, что
Я, разумеется, с величайшим удовольствием выслушал бы твою небольшую лекцию по медицине, поспешно перебил его Роджер с серьезным выражением, но, к сожалению, предварительно назначенная крайне важная встреча лишает меня подобного удовольствия. Я только что вспомнил мне необходимо встретить одного человека по поводу Гм по какому же поводу? О да! Вспомнил! Вот козел! Ну, пока, Алек! Надеюсь, увидимся за завтраком.