В остальной части зала царил настоящий хаос. В каждом углу валялись груды пыльных бумаг, книги валялись в диком беспорядке, а изысканная кантонская шаль, покрывавшая стену над камином, была грязной и сильно обгорела.
Мерсер убрал с бокового столика кучу бумаг и радиоприемных устройств и достал из-под них поднос с "танталом" и стаканами.
Угощайтесь. Я не пью по ночам, - сказал он и бросился в кресло, но тут же снова из него выбрался. Этот чертов пиджак жмет, - сказал он, снимая его и бросая на пол, как будто у него были на него претензии. Я ненавижу обтягивающую одежду.
Дядя Уильям налил себе крепкого напитка и настоял на том, чтобы смешать его для мистера Кэмпиона. Они стояли, облокотившись на каминную полку, в то время как Мерсер развалился в кресле и рассматривал их, его светлые глаза были мрачными.
Это случается очень скоро я имею в виду смерть, - торжественно сказал он. Была женщина, которую мы не знали и не особенно хотели знать. Она была грубой, шумной и чертовски уродливой, а теперь она мертва. Куда она делась?
Дядя Уильям кашлянул в свой стакан, и его пухлое розовое лицо смутилось.
Не надо быть болезненным, мой мальчик, - сказал он. Очень грустно и все такое. Шокирующе. Приходится смотреть правде в глаза.
Мерсер выглядел удивленным.
Боже милостивый, ты же не веришь во все это, не так ли? - сказал он с превосходством, которое было каким-то подростковым, но от этого не менее раздражающим. Печально ... шокирующе ... это всего лишь слова. Я думал, когда мы шли сегодня вечером, как это было необычно, что она ушла так быстро. Можно подумать, что что-то от нее останется. Например, этот ужасный раскачивающийся смех. Я имею в виду, вы могли бы подумать, что вещи, которые делали ее такой яркой фигурой, какой она была, исчезали бы по одному, по крайней мере, не все погасли бы с треском, как если бы повернули выключатель. Это любопытная вещь, это. Я никогда не замечал этого раньше .
Дядя Уильям уставился на него так, словно подозревал, что он в своем уме.
Мой дорогой парень, отправляйся в постель, - сказал он. Ты потрясен. Мы все потрясены.
Потрясены? Мерсер был возмущен. У меня появилась идея. Я не потрясен. Почему я должен быть? Я даже не знал эту женщину, а если бы и знал, она, вероятно, не понравилась бы мне. Ее смерть меня совершенно не трогает. Ко мне это не имеет никакого отношения. Это не имеет отношения ни к кому из нас. Я думаю, Джимми поднимает из-за этого слишком много шума. В конце концов, она всего лишь попала под его машину. Он не мог не ударить ее. Боже мой, во мне нет ничего болезненного! Я просто думала о фактах дела. Этим утром она была жуткой помехой в доме, поэтому я не могла не заметить ее странности. Теперь все это только что ушло. Куда? В этом есть идея. Понимаете,
что я имею в виду? Это конкретная идея. Вы могли бы даже преобразовать ее в число. Там, в темноте, где мои руки не могут тебя удержать. Посмотрите на что-нибудь в этом роде. Вот как пишутся эти песни. Что-то приходит в голову и запускает цепочку мыслей .
Я бы хотел лечь спать, - тяжело сказал дядя Уильям.
Мерсер нахмурился. Я думаю, ты права, - сказал он с сожалением. Нужно спать. Это ужасная трата времени. Глупо организованный бизнес. Почему бы не позволить нам жить половину времени налегке, вместо того чтобы валять дурака, ложиться спать, снова вставать и бриться. Это расточительство .
Кэмпион пристально посмотрел на него, но на его тяжелом смуглом лице не было и следа притворства. Очевидно, он был совершенно искренен. Вера во всемогущий разум, которую подразумевал его аргумент, была настолько неожиданной и нехарактерной для Кэмпиона, что он затруднялся объяснить это, пока его не осенила простая истина. Мерсер вообще не думал в общепринятом смысле этого слова. Идеи приходили ему в голову и порождали другие идеи. Но процесс, который связывал любых двоих из них, был мрачной процессией, происходящей в какой-то подсознательной части мозга.
То, что его попытки конструктивно мыслить были ребячеством, стало очевидным из его следующего замечания.
Для обнять тебя нет по-настоящему хорошей рифмы, кроме "обнять тебя", не так ли? сказал он. Это гнилой язык. Я должен привлечь Питера Дилла к тексту. Я думаю, что могу спеть эту песню. В ней есть возможности, все эти where are you, так близко и в то же время так далеко.
Этот парень сумасшедший, - сказал дядя Уильям, когда дверь большой спальни, которую им предстояло делить, закрылась за ними несколько минут спустя. Надеюсь, простыни проветрены.
В большой старомодной комнате стояли три кровати, и он торжественно открыл их все, прежде чем высказать взвешенное мнение о двух лучших. Мерсер небрежно указал на дверь их комнаты, когда они поднимались наверх, и именно дядя Уильям потребовал и в конце концов достал пижамы для них обоих.
Он сел на выбранной им кровати, его белые кудри были зачесаны наверх, а лицо розовое и сияющее, как у только что искупавшегося херувима, и принюхался.
Деньги, - сказал он, как будто почувствовал их запах. Много денег, но нечем их прилично потратить. Парень, вероятно, никогда так или иначе не рассматривает свою банковскую книжку. Твоя кровать удобная?