Как совместить счастье одних и спокойствие других? Очевидно, для этого надо изучать жизнь производителя, и в особенности жизнь главного средства производства земли. Но тут както сразу возникли трудности: появились Либих с Тэером, потом фабриканты и Маркс И учёная мысль сбилась с толку. Ясно было одно: продуктов на земле производится намного больше, чем тратится на их производство. Оказалось, что и в промышленности рабочий производит больше, чем тратит на себя. Излишек, получаемый с земли, назвали рентой. А излишек в промышленности прибавочной стоимостью. Позже Маркс «исчерпывающе показал»: прибавочная стоимость создаётся трудом и только трудом. На том и порешили: труд всему голова, и революции тружеников, значитца, справедливы.
Однако с крестьянским трудом эта теория совершенно не вязалась. Все знали: если «земля не родит» хоть убейся, хоть умри на поле, ничего не получишь. Просто поразительно, сколько смекалки и находчивости проявили экономисты, чтобы не обратить на это внимания!
А разгадка прибавочной стоимости в том, что она неотрывна от средства производства.
Исследуя ренту, обнаруживаем: стоимость излишка не результат труда, и не продукт «способности земли», и даже не их сумма. Это произведение фактора труда и фактора средства производства динамического плодородия.
Рента = к Ф Ф
тр пл
Всё встало на место!
Труд крестьянина тем эффективнее, чем выше плодородие земли. И наоборот, земля отдаёт тем больше, чем умнее агротехника. Динамическое плодородие, как средство производства, воспроизводится трудом. И если его не воспроизводить, оно стремится к нулю и превращает в нуль любой труд. Как жаль, что Маркс до этого не допетрил.
Прибавочная стоимость в промышленности то же самое: это энергия затраченного труда, помноженная на эффективность средств производства: продуктивность технологий и производительность машин.
Сейчас эти стоимости промышленная и аграрная уже практически неразделимы. И неотделимы от науки, маркетинга и культуры, тоже имеющих свои доли стоимостей.
Квалификация работников и эффективность машин может расти бесконечно, значит, крестьян на пашне будет всё меньше. Век назад поля убирали вручную всем селом, а полвека спустя сотни гектаров стал убирать один комбайнёр. Сейчас нормальный компьютеризированный трактор сам запоминает типичные операции и манёвры, а через полвека мы, возможно, будем засевать сразу все поля, просто сворачивая пространство! Вывод: стоимость не зависит от количества работающих на конкретном поле. Стоимость определяется совокупным трудом всех, кто прямо или косвенно помог её создать. Например, урожай пшеницы впитал в себя труд агрономов, изобретателей, производителей техники, селекционеров, химиков, биологов, изготовителей спецодежды, поваров полевой столовой, врачей местной больницы, и т. д. и т. п.
Теперь вспомним главное: энергия труда это, в конечном счёте, результат хорошего питания. Не полопаешь не потопаешь! Как ни крути, в любом тРУДе есть доля стоимости съеденной пищи. А пища содержит стоимость, созданную плодородием. Значит, плодородие не просто средство производства в земледелии. Если поломка конвейера влечёт в худшем случае временный убыток, то порча почв ломает ноги всему обществу и заставляет людей браться за оружие. Плодородие почв основа всех средств производства цивилизации.
Хотим мы этого или нет, сельское хозяйство база всей земной экономики. А это значит, что главный закон стабильности экономики закон воссоздания динамического плодородия путём организации круговорота органики в агроценозах.
Вот так, ни много, ни мало.
Почему меняются Формации?
При первобытном строе почти все добывали пищу и работали, но земледелие было очень примитивным, и плодородия хватило надолго. Однако рано или поздно пришлось захватывать новые плодородные земли. Появились многочисленные пленники, обязанные
работать за жизнь. Человек стал собственностью возникло рабовладение.
Рабы кормили и себя, и «вольных граждан». Но плодородие вновь истощилось, климат ужесточился, и жизнь рабов стала невыносимой. Вновь войны, миграции и завоевания стран, где теплее и влажнее. Брошенные «истощённые» почвы успевают както восстановиться. Климат улучшается, и здесь расцветает новое государство. И снова убивает почвы.
И вот приходит феодализм удачная попытка имущих чисто юридически захватить право владения землёй. Бывших рабов «освобождают»: привязывают к наделам земли и опять заставляют работать, назвав крестьянами. Постепенно земля снова перестаёт родить. И климат не ждёт! И вновь недостаток еды становится избытком населения. Чтобы спастись, Европа кидается захватывать новые земли «открывает» Америку и присваивает многочисленные колонии. Помогли и войны, и чума с холерой не остались в стороне население сократилось весьма заметно.
В конце концов, настал капитализм: все свободны, но без машин и удобрений «земля не родит», а машины и удобрения у фабрикантов. Рабство физическое плавно перетекло в рабство экономическое, в коем мы сейчас и процветаем.