Я являюсь руководителем этой клиники, а также оперирующим врачом-хирургом. Пока мы с Вами ведем беседы непонятного характера, пациентка имеет все шансы умереть прямо на этой каталке. Так что, еще что-нибудь обсудим? Или вы все выйдете и мы будем оказывать первую помощь?
Вся компания разворачивается и выходит из смотровой, а этот неадекват стоит и сканирует меня.
Поговорим?
Помоги моей жене, я не обижу, и наконец-то уходит.
Наклоняюсь над девушкой, она лежит с закрытыми глазами и тихонько стонет. Пытаюсь перевернуть ее на спину. Она протестующе мычит.
Мне необходимо Вас осмотреть. Где болит, можете показать?
Девушка сама переворачивается и распахивает глаза. Удивленно смотрю на ее лицо. Это моя недавняя попутчица с побоями на лице.
Вот так встреча. И почему я не удивлен?
Давай, помоги мне. Покажи, где болит.
Живот, еле слышно произносит она.
Девушка в халате, я развязываю пояс и распахиваю его. То, что я вижу, разжигает в моей крови ярость и гнев, я готов придушить этого психа собственными руками. Что в голове должно быть у человека, чтобы совершить такое в отношении хрупкой и невинной девушки? Вся правая половина живота в крови, местами пятна начали уже подсыхать. На первый взгляд и не скажешь откуда кровит, но я замечаю след от ножевого ранения чуть ниже правого подреберья.
Пока я мысленно костерил мудака на все лады, понял, что девушка больше не стонет. Бросаю тревожный взгляд на её лицо и понимаю, что она без сознания, лицо бледное, губы обескровлены. Быстро прикладываю два пальца к сонной артерии и с облегчением улавливаю толчки пульса слабого наполнения и очень частые.
Аня, зову медсестру. Возьми у девушки кровь на определение группы и резус-фактора и срочно подавай ее в операционную. И вызывай анестезиолога.
Медлить нельзя. Конечно, ещё теплится слабая надежда, что ранение не проникающее, но по девушке видно, что у нее острая кровопотеря.
Захожу в операционную, когда больная уже находится под наркозом.
Медсестра помогает мне надеть хирургический халат и перчатки. Подхожу к столу и начинаю обрабатывать операционное поле.
Какой объем операции? уточняет Сергей, наш анестезиолог, параллельно фиксируя манжету на руке пациентки и пульсоксиметр. Хмурится, глядя на монитор. Давление низкое, тахикардия.
Срединная лапаротомия, ревизия органов брюшной полости, а там по ходу разберемся.
У девушки вторая положительная, в операционную зашел Алексей, мой коллега, который будет ассистировать мне на операции. Я сказал девочкам готовить эритроцитарную массу для переливания. Пока гемоглобин сто, но если у неё активное внутреннее кровотечение, то он начнет быстро падать.
Молодец, правильно сделал. Ну что, поехали, я взял в руки скальпель, намереваясь сделать разрез.
Мое внутреннее я сопротивлялось этому кощунству, мне не хотелось портить такое юное тело ужасным рубцом, но выбора нет: если задет паренхиматозный орган, счёт идёт на минуты.
В ходе операции выяснилось, что задета правая доля печени. Рану благополучно ушили. Из-за того, что было массивное внутреннее кровотечение,
пациентке во время операции прокапали два пакета эр массы.
После операции больную спустили в реанимацию, там ей предстоит провести как минимум три дня.
Устало выдохнув, выхожу из операционной. Медсестра рассказала, что больную зовут Сова Яна Александровна, ей двадцать семь лет. Замужем за Сова Виктором Николаевичем. И вот теперь начинается самое интересное. Я далеко не дурак и прекрасно понимаю, для чего мужик привез в частную клинику избившую жену. Но не все так просто. Мы точно так же близко работаем с полицией и сообщаем о таких случаях. Потому что я даю свою руку на отсечение, что Яна не будет писать никакого заявления на мужа.
Что будешь делать с ним? говорит подошедший ко мне хирург, который ассистировал на операции.
Сейчас поговорю с ним у себя в кабинете, потом вызову полицию. Все как обычно, пожимаю плечами.
Думаешь, он согласится на полицию? Он же бандит, сразу видно.
Это не мои проблемы. Я работаю по протоколу.
Едва выхожу в коридор, на меня чуть ли не налетает Янин муж.
Как моя жена? Она жива? вижу настоящий испуг в его глазах.
Через десять минут зайдите ко мне в кабинет. Мы с вами обо всем поговорим.
Скажи мне, она жива? не сдерживаясь, кричит он.
Жива, спокойно отвечаю. Через десять минут жду вас в кабинете.
Не дожидаясь никакой реакции, ухожу. У себя в кабинете привожу себя в порядок после операции и, взяв историю болезни Яны, делаю записи.
Дверь в мой кабинет открывается без стука. Виктор вальяжной походкой заходит в мой кабинет. Сейчас он выглядит по-другому, нежели десять минут назад. Он заметно успокоился, расслабился и вновь чувствует себя королем жизни.
Что с моей женой? садится в кресло и, закинув ногу на ногу, смотрит на меня.
Вашей жене провели операцию. Она потеряла много крови и ближайшие три дня будет находиться в реанимации. Теперь расскажите мне, что произошло, откладываю ручку на стол и смотрю на него.
Ничего, ударилась.
Как интересно, задумчиво говорю. Ладно, сейчас приедет полиция и будите рассказывать им.