И удача. Мне же часто везет? Ну же ты же женщина помоги, молю я переменчивую богиню, а сама внимательно слежу, как игроки делают первые ставки.
«Ставки наиважнейший этап. По ним все видно. Не пропусти сигналы тела. Мимику. Там доля секунды», слышу, как наяву, голос Федора Михайловича и не пропускаю.
Толстяк первый уйдет, который на малом блайнде. Дернулся и слегка скривился. Мне этого достаточно.
Два остальных пока в игре.
А вот Горький.
Легкая усмешка и снова глаза в глаза.
Читаешь меня? мысленно спрашиваю и возвращаю улыбку, видя, как расширяются его темные зрачки, делая глаза еще темнее.
Мой взгляд падает на стол. Я отключаю излишние эмоции.
Флоп (три первых карты) разыгран.
Отлично.
Ваше слово, нагнетает обстановку дилер.
Дальше, морщусь, когда вижу, что толстяк продолжает игру.
Ладно. Значит, флоп не плохой.
И мне нормально. Поэтому дождавшись, когда Горький ответит на ставку, заставляя нервничать остальных, с уверенностью отвечаю:
Дальше.
В игре пять человек.
Сегодня на кону совсем небольшие деньги. Я бы даже сказала, мизерные. Всего сто тысяч.
Я ухмыляюсь, удивляясь, насколько нынче подешевела моя жизнь. Ну ничего. Не все мерится деньгами. Некоторые ценности определяются моралью или самоуважением. Вот его у меня хоть отбавляй.
Приходит время терна (четвертой карты). До финала еще один тур. Но все это становится неважным, когда я вижу, что выпадает на стол. Блин. Начинаю ерзать. Внутренне, конечно, внешне оставаясь совершенно спокойной.
Вот точно удача продажная сволочь. Мне светит стрит-флеш (комбинация из пяти карт, начиная с семерки и заканчивая валетом) из червей. Не хватает одной карты. А без нее всего лишь «старшая карта», и то малыш (комбинация старшая карта, самая слабая рука в покере. В данном случае валет).
Ни о чем.
Смотрю на Горького и захлебываюсь от злости. Вот что привязался?
Ожидаемо пасует толстяк и выходит из игры. А когда вслед за ним ретируются остальные, оставляя за столом нас наедине, по спине начинает стекать пот, скапливаясь в ложбинке между ягодиц.
Мужчина довольно поднимает брови. Словно только этого и ждал. А я смотрю на него, ожидая решения.
Поднимаю, говорит приглушенно, красиво раскрывая веером фишки, двигает их в центр стола.
Блин. Блефовать ужасно сложно. В особенности когда кажется, что атмосфера вокруг нас искрит, опаляя до боли чувствительную кожу.
Отвечаю, возвращаю пас, с удовлетворением отмечая, что толпа вокруг нас в унисон вздыхает.
Напряжение выше некуда. А я, как неуправляемый
поезд, мчу, не разбирая дороги.
Принято, точно сквозь толщу воды слышу слова дилера. Он собирает наши фишки, фиксируя их в общем банке.
Время останавливается, и я с замиранием сердца внимательно слежу за раздачей.
Взмах руки. Дилер выкладывает случайную пятую карту. А я не могу дышать, когда понимаю, что встало в позицию ривера (пятая карта).
Этого не может быть! Просто не может быть.
Сердце учащено ускоряется, пуская по телу горячую кровь. Поднимаю глаза, встречаясь с жидким темным янтарем, увязая в нем крепко.
Ваше слово, господин Горький продолжает игру дилер, а я готовлюсь к заключительному бою, падая с головой в прорубь, покрываясь толстой коркой льда, замерзая окончательно.
Глава 4
Я так понимаю, это шалит адреналин, бурлящий в моих венах. Так называемый откат после невероятного всплеска. Дальше вслед за ним придет усталость. Но это после. Игра еще не окончена.
Рано расслабляться.
Жду его ответа. Мы все ждем, от нетерпения накаляя и без того искрящийся воздух казино.
Мужчина же никуда не торопится. Лишь загадочно улыбается, пока его рука тянется к краю стола, чтобы взять карточку.
Анна Иванова? с сарказмом уточняет, изучая список имен. И начинает смеяться, открывая ровный ряд зубов, выделяющихся на слегка загорелой коже. Смех у него низкий, заразительный. Но на данный момент я не готова разделять с ним веселье. Потому что, судя по взгляду, он вовсю потешается надо мной, совершенно не стесняясь посторонних.
С вызовом поднимаю брови. И что? Чем тебе Анна не угодила?
Я так понимаю, это не настоящее имя, заключает и резко прекращает смеяться, надевая на лицо маску опасного хищника.
Он и головой ведет как зверь, а ворот темной рубашки, словно ошейник, сдавливает его горло.
И мне становится не по себе из-за его взгляда и своего платья, ставшего вдруг тесным и тяжелым.
Он явно темнит.
Медленно качает головой, складывая по-мужски чувственные губы.
Отводит глаза в сторону, опуская взгляд на свои карты. И после минутной паузы, пройдясь кончиками пальцев по темно-зеленому сукну стола, выносит вердикт:
Я долго за тобой наблюдал, Аня, намеренно выделяет последнее слово.
Толпа замирает, прислушиваясь к его словам. А я уже и не надеюсь услышать что-либо хорошее для себя.
Стараюсь держать лицо, чтобы не выдать свое состояние, и поднимаю брови, вкладывая в свой взгляд как можно больше безразличия.
Ты мне нравишься.
Расширяю глаза и невольно издаю тихий смешок.
Так в чем проблема? Давайте вскроемся, и я спокойно пойду домой. С выигрышем или нет, ведь не так важно?
Не важно, соглашается. Но я вижу, как его взгляд темнеет, окрашивая карий зрачок в насыщенный цвет горького шоколада. Моего любимого, кстати.