Оля иногда была слишком болтливой.
Я могу помочь тебе с жильем, вдруг сказал Дима, рассматривая вино в бокале. У меня есть квартира в центре, и она сейчас пустует. Там хороший ремонт, рядом вся инфраструктура.
Я проткнула вилкой лист салата. Это уже было слишком.
Мы не виделись больше двадцати лет, а ты... я буквально кипела от злости. Ты хочешь, чтобы я стала твоей содержанкой или что? С чего такие блага?
Я хочу, чтобы ты перестала жить на съемной квартире, где разваливается каждый сантиметр. Дима потянулся к моей руке, но я быстро отдернула ее. Не злись. Кое о чем обмолвилась Оля. А еще я видел твой пост про сломанный обогреватель вчера.
Вилка выпала из моих пальцев и со звоном рухнула на пол. Я наклонилась, чтобы поднять ее, и услышала, как он тихо добавил:
И да, я читал про твой развод. Все, что ты публиковала на эту тему, скрываясь за метафорами, обезличенными рассуждениями и книгами, которые собираешься опубликовать.
Я медленно выпрямилась, сжимая холодный металл в кулаке. Будь вилка худшего качества, она обязательно погнулась бы, так сильно я ее сжимала.
Следишь за мной? спросила я глухо.
Сняв очки, Дима протер их салфеткой. Его глаза казались теперь другими. Будто голыми, слишком честными, открытыми. Я не помнила его без очков.
Слежу, ответил он неожиданно просто. С тех пор, как ты написала в майл.ру про поход в дельфинарий в девятом классе. Каждый твой пост, все соцсети, общие друзья.
От изумления я открыла рот. Не ожидала услышать нечто подобное. Совсем. Надо мной будто молния врезалась в потолок, а под ногами разверзлась бездна. Он признавался в шпионаже за дорогим вином, будто говорил о погоде.
Ком застрял в горле.
Ты чертов психопат, выдавила я из себя, поднимаясь. Я так и знала, что ничем хорошим это не закончится.
Нет. Он положил руку на мою ладонь. Тепло от нее противоречило его ледяному тону. Просто одинокий дурак, который всегда верил, что лучше поздно, чем никогда.
Поздно? Где ты был двадцать лет? усмехнулась я.
Я уважал твой выбор и не хотел разрушить твой брак. Аня, я...
Выдернув ладонь из его пальцев, я ненароком задела бокал. Красное вино растеклось по светлой скатерти, словно кровь.
Мне пора. Спасибо за заботу.
К моей радости, Дмитрий не стал устраивать сцен. Выбравшись на улицу, я накинула плащ, и именно эта заминка обошлась мне дорого. Следом за мной вышел официант. Он вручил мне конверт и быстро скрылся в ресторане.
Я заглянула в него тут же. Внутри лежал ключ и был написан адрес. Эта улица и правда располагалась в самом центре города.
Подняв взгляд, я глазами нашла то окно, рядом с которым мы сидели в зале. Дима все так же был там и смотрел на меня.
Демонстративно протянув руку вперед, я бросила ключи прямо в круглую клумбу, что стояла справа от входа. Все происходящее казалось сюрреалистичным.
Дмитрий в ответ улыбнулся одним уголком губ и на миг спрятал взгляд.
Отвернувшись от него, чувствуя себя полной дурой, я тоже улыбнулась.
Приехав на съемную квартиру на такси, я заказала себе пиццу. Ела перед ноутбуком и рыдала от злости на себя. Не понимала себя, собственную жизнь и то, что творилось вокруг нее. Со дня измены я будто наблюдала за собой со стороны и не знала, как вернуться.
Казалось, что вместо меня осталось только тело без души.
Задумавшись на миг, я поймала себя на том, что снова трогаю то место, где лежали Димины пальцы. Мне хотелось бы чувствовать себя в его компании естественно, но я не могла. Внутри меня будто стояли невидимые барьеры, через которые я никак не могла перешагнуть.
Открыв поисковую страницу, я забила «как обнаружить слежку», но, стерев предложение, набрала другое «Дмитрий Волкович благотворительность», а затем «Дмитрий Волкович психическое здоровье».
Судя по новостным лентам, помощь врача требовалась не ему, а именно мне.
Глава 6
Глава 6. Тени прошлогоВ родительском доме почему-то всегда пахло детством. Маминым пирогом, воскресными телепередачами и сигаретным дымом. Папа бросил курить еще лет пятнадцать назад, но этот аромат словно въелся в стены их квартиры.
Я стояла на пороге, сжимая букет хризантем. Отчего-то мама всем другим предпочитала именно эти цветы.
Коридор никак не поменялся с прошлого моего визита. Стены, некогда белые, пожелтели, как страницы старого дневника. На полке в прихожей
все так же пылилась фарфоровая кукла в цветастом платье. Папа в шутку называл ее неубиваемой, а я совсем не помнила, как играла с ней.
Анечка! Мама бросилась обнимать меня.
И сразу испачкала в муке, чьи следы остались на ее фартуке после готовки. Запах пирогов смешался с духами «Красная Москва» терпкими, как и ее голос.
Доченька, ты так исхудала
Когда разочаровываются в жизни, худеют, мам. Я швырнула куртку на вешалку, скинула ботинки и прошла на кухню.
За столом отец молча резал салат. Его руки, исчерченные морщинами, слегка подрагивали. Он кивнул на стул, тем самым предлагая мне сесть. Повисло гнетущее молчание.
Нам Игорь звонил, начала мама, разливая борщ по тарелкам. Говорит, готов на все, чтобы
Чтобы я вернулась к нему и Ирине? Выскользнув из моих пальцев, ложка ударила о стол. Или ты тоже считаешь, что я должна терпеть так, как это делала ты?