Общего врага, он снова повторил за ней, и в его глазах мелькнуло что-то тяжёлое.
Мам, а ты не боишься, что он что он именно этого и добивался? Что это всё его большой план?
Он наклонился вперед, понизив голос.
Он теряет тебя, теряет нас. Он теряет лицо. И вдруг он такой белый и пушистый появляется и спасает тебя от краха. Он возвращается в твою жизнь в роли героя. Ты не находишь это подозрительным?
Анна смотрела на сына и видела в его глазах не детскую ревность, а взрослую, выстраданную тревогу. Он пытался защитить её. Как когда-то она защищала его от всех бед.
Я всё это уже сто раз продумала, тихо сказала она.
И да, эта мысль приходила. Но нет. Это было бы слишком рискованно даже для него. Он бы не стал подставлять свою репутацию, свою карьеру. Это та сфера, где он не шутит.
Но он шутит с чувствами! голос Андрея дрогнул, впервые за весь разговор в нём прорвалась боль.
Он двадцать лет шутил с твоими чувствами! Почему сейчас должно быть иначе?
Анна потянулась через стол и накрыла его руку своей.
Потому что я стала иной. Я больше не та женщина, которая верит его сказкам. Я вижу только факты. А факты таковы: он помог мне сохранить мою работу и мою репутацию. И за это я сказала ему спасибо. На этом всё закончилось.
Андрей молча смотрел на их руки его, большую, и её, уже с проступающими венами.
А этот Алексей? спросил он, наконец.
Он знает, что ты снова общаешься с отцом?
Мы не «общаемся». Мы провели один рабочий звонок. И да, Алексей в курсе ситуации. Он знает, что был кризис, и что он благополучно разрешён.
Андрей покачал головой, и на его лице появилось что-то похожее на скептическую улыбку.
Ты рассказываешь ему о своих проблемах? Уже?
Нет, покачала головой Анна.
Я не рассказываю. Я делюсь. Иногда. Если это уместно. И он делает то же самое. Это называется «доверие», сынок. И «здоровые отношения».
Он отпил свой остывший кофе, сморщился.
Здоровые отношения, произнёс он, и в его голосе снова зазвучала горечь.
Извини, мам. Я просто Я не могу этого принять. Вот так сразу. Для меня он всегда будет тем, кто тебя предал. А не тем, кто пришёл на помощь.
Я не прошу тебя его прощать, твёрдо сказала Анна.
Твои чувства к отцу это твоё личное дело. И я никогда не буду на них влиять. Но и ты, пожалуйста, не пытайся влиять на мои профессиональные решения. Договорились?
Он посмотрел на неё, и в его взгляде медленно проступало понимание. Понимание того, что его мать больше не его территория. Что у неё есть своя жизнь, свои решения и своя правота.
Договорились, тяжело вздохнул он.
Просто будь осторожна, ладно?
Я всегда осторожна, улыбнулась она.
Я же твоя мама.
Они расплатились и вышли на улицу. Шёл густой, пушистый снег, за ночь превративший грязный город в сказочный ледяной дворец. Андрей задержался на секунду, глядя на снег, падающий на её шапку.
Знаешь, а ты стала сильнее, неожиданно сказал он. И свободнее. Это заметно.
Спасибо, прошептала Анна, и комок подкатил к горлу.
Это лучший комплимент, который я могла услышать.
Он обнял её на прощание по-настоящему, крепко, по-взрослому и ушёл, оставив её стоять одной под падающим снегом.
Анна постояла ещё немного, подставив лицо ледяным хлопьям. Снег таял на её щеках, смешиваясь со слезами облегчения. Они прошли ещё одно испытание. Ещё один сложный, болезненный разговор. И не сломались. Не отдалились.
Они нашли новый способ быть вместе не как мать и ребёнок, а как два взрослых человека, которые уважают границы друг друга.
Она достала телефон и сфотографировала заснеженную улицу. Потом отправила фото Алексею без подписи. Просто как молчаливый знак, как желание разделить с ним этот момент тихой, зимней красоты.
Через минуту пришёл ответ. Не текст. А голосовое сообщение. Она поднесла телефон к уху.
Она услышала первые такты музыки. Негромкой, нежной танго. И его голос, тихий и спокойный, напевал мелодию, не зная слов, просто передавая её настроение, её дыхание.
Это было так неожиданно, так трогательно и так точно, что она засмеялась, снова чувствуя, как слёзы наворачиваются на глаза. Но теперь это были слёзы счастья.
Она стояла
одна на белой улице, слушала танго в исполнении мужчины, который учил её видеть красоту в трещинах старой штукатурки, а её сын, её взрослый, ранимый мальчик, только что признал её право на собственную жизнь.
Снег падал на раскалённую крышу её сердца, шипя и превращаясь в пар. Боль, злость, страх всё это потихоньку остывало, уступая место новому, хрупкому, но такому прочному чувству уверенности в том, что она всё делает правильно.
Она посмотрела на свои следы на свежем снегу ровные, уверенные, ведущие только вперёд. И пошла по ним, насвистывая ту самую мелодию.
Глава 21. Правила игры
Анна чувствовала приближение бури. Такое настроение у дочери обычно предвещало трудный разговор.
Мам, наконец начала Маша, не поднимая глаз от тарелки.
Я хочу увидеться с папой.
Воздух на кухне сгустился. Анна медленно поставила свою чашку с чаем.
Я не запрещаю тебе с ним видеться, осторожно сказала она.
Мы договаривались, что когда ты будешь готова