Сын-подросток, который говорит про аборт. Муж последнее мудло. Бизнес с большой дырой, а теперь и бинго
двухполосное.
Прорвёмся, опера, отчего-то вспоминается Любэ, и я усмехаюсь.
Вот и приплыли, Настя. Бери весло, греби против течения.
Глава 22
Что с тобой происходит? хмурит он брови.
Шаурму сегодня съела, казалось, что несвежая, вру.
А что за мужик с цветами?
Да пошутила я.
Теперь точно поняла, что это не Карпов. Иначе бы обязательно красовался. А пока вижу в глазах подозрение. Он серьёзно решил меня ревновать? Даже смешно после всего, что он сделал с нашими жизнями.
Не буду думать о ребёнке сегодня, подумаю о нём завтра.
Скарлетт подруга многих женщин, решаю последовать её гениальному совету, перефразированному из «Утро вечера мудренее».
И кому это всё? Карпов злится, указывая на заказ.
Предлагаешь есть через силу?
Пью холодную минералку и становится полегче. Вопрос: «для чего вся эта игра» застрял в горле. Такое чувство, что Виктор решил усидеть сразу на трёх стульях. И, услышав про мистического любовника, сразу распушил перья на заднице, как павлин, пытаясь показать, какого мужика я могу потерять.
Пойду полежу, слабость.
Он что-то бухтит за моей спиной о неблагодарности, но я закрываю дверь, укладываясь на кровать. И сейчас мечтаю, чтобы он куда-нибудь ушёл. К любой из них, и я даже не буду ревновать
Червяк селится в груди и принимается кружиться, выедая мои чувства. Сантиметр за сантиметром прогрызая с болью внутренности. Сворачиваюсь в кокон, укладывая руку на живот. Я в ответе за новую жизнь, и не могу подвести того, кто поселился внутри, как бы плохо мне не было.
Удивительно, что по ощущениям, несмотря на то что за плечами уже сорок один год, мне будто снова девятнадцать, а под ногами нетвёрдая почва. В ближайшее время останусь одна. Квартиру придётся делить. Ещё воевать с подростком, который уже ненавидит сестру или брата. И что-то делать с магазином. В общем, никакой определённости.
Меркантильность берёт микрофон, уверяя, что следует оставить всё, как есть, и пользоваться благами, которые даёт неверный муж. Закрыть глаза на измены и брать, что называется, деньгами. А они у него имеются. Не напрягаться, потому что это и его ребёнок, а делать вид, что так и надо. Пусть забота о малыше ляжет материальным планом на этого негодяя, а мне преспокойно сесть и заниматься воспитанием, ни в чём себе не отказывая.
С одной стороны, это куда проще, чем рубить концы и грести в одну кепку. Но гордость Её никуда не деть, иначе после всего я перестану уважать себя. А уж с этим мне точно не ужиться.
Слышу, как Карпов говорит с кем-то на повышенных тонах, но слов не разобрать. Подхожу к двери, приоткрывая её.
Мне сказали, что ты забросил плавание. Мы столько вложили в твоё обучение не для того, чтобы ты променял это всё на какую-то юбку!
Ты ничего не знаешь! голос Марка.
Мне достаточно того, что ты пропускаешь тренировки, за которые я плачу о-о-очень неплохие деньги. И для чего? Чтобы иметь какую-то ш. ву?!
Я не желаю это слушать!
Нет, ты выслушаешь, потому что я твой отец! А кто она? Девка подзаборная!
На себя посмотри, не тебе мне рассказывать, что такое семья, доносится голос Марка. Тебя же никогда нет дома!
Неблагодарный, рычит Витя.
Когда я просила поговорить с сыном, не имела ввиду вот так. Сейчас к Марку нужен другой подход. У него сознание подростка, который лучше других знает, что следует делать. И на любой совет или констатацию факта он закатывает глаза и вздыхает так, будто собеседник несёт несусветную чепуху. Когда-то мы были по ту сторону материнства, считая родителей отсталыми и непонимающими, сильно устаревшими. А теперь вот р-раз и сами стали мамонтами для своих чад.
Ты хоть понимаешь, откуда у тебя эти шмотки? продолжает давить Карпов, и я боюсь, что сейчас Марк снова сбежит. Откуда наушники, побрякушки, что ты носишь. Гаджеты, часы, трусы, в конце концов.
С одной стороны, он прав. В последнее время Марк ведёт себя так, словно мы ему должны. Но можно сказать по-разному, а не вот так! Кажется, в этом доме всем следует поучиться терпению.
Да подавись, слышится от Марка, потом какой-то стук, и моё сердце испуганно сжимается. Разговор зашёл не в то русло. Сын слишком упрям, чтобы прислушиваться к словам, тем более если они сказаны в таком ключе. И я поспешно выбираюсь из укрытия,
когда мимо пролетает Марк, бросаясь к выходу.
Постой, прошу его, но достаётся и мне.
Отвалите от меня оба!
Карпов, чуть не сбивающий меня с ног. Вижу, насколько зол, сейчас дойдёт до рукоприкладства. Он хватает за шиворот сына, отбрасывая от двери, а потом закрывает её на ключ, укладывая себе в карман.
Быстро в свою комнату, угрожающе смотрит, а Марк дышит, как загнанный зверь, стоя у стены.
Витя, качаю головой, выражая своё несогласие по поводу грубой силы.
Марк бросает взгляд на меня, потом на отца. И, вмешайся я дальше, подорву авторитет Карпова, а у нас всё же договорённости. Если один наказывает, второй всегда на его стороне, иначе у ребёнка сформируется чёткая позиция, что можно сделать из родителя виноватого. Зерно правды есть у Вити, просто реакция слишком бурная. Я скажу ему позже, что нельзя быть таким круторогим, а сейчас должна как-то повлиять на ситуацию.