«Аля, ты права во всем. Я договорился с семейным психологом и готов вместе ходить на сеансы. Катя хочет видеть тебя. Позвони».
Он знал, чем манипулировать. Это сообщение разрывало мне душу.
В итоге я весь день проходила с телефоном в руке. То набирала номер, который знала наизусть, но в приступе злости стерла из контактов, то удаляла цифры.
Но мое молчание Максима не впечатлило. Вечером на Ленкин адрес пришла заказная бандероль. Внутри небольшой коробки лежала любимая книга моей юности: «Гордость и предубеждение». На первой странице появилась новая надпись:
«Я всегда смеялся над твоей любовью к мистеру Дарси. Теперь понимаю, ты ждала, что я стану таким же. Прости, что подвел тебя».
Чувствуя, как слезы катятся по щекам, я закрыла книгу. Он добивал меня каждым словом, каждым действием. Меня разрывало на части изнутри от желания вернуться обратно домой и сделать вид, что ничего не было.
Но я знала, что не смогу так жить. Никогда не смогу забыть.
Экран мобильника вновь загорелся. Очередному сообщению от Ольги я ничуть не удивилась. Наоборот, ждала, на сколько ее хватит.
'Он купил кольцо. Думаешь, для тебя?" высветился короткий текст. Его сопровождала фотография. Синяя бархатная коробочка лежала на столе в кабинете. Судя по темноте за окном, фото было сделано только что.
Прижав книгу к груди, я медленно опустилась на пол.
Просто не знала, чему верить. Меня словно специально сводили с ума, чтобы затем представить психически нездоровой на суде.
Эта идея имела все шансы на существование.
Но даже если нет, я знала точно: цветы, письма, красивые слова о раскаянии и даже кольцо не залечат той дыры, что образовалась в моей душе, когда я увидела своего мужа с другой женщиной.
За окном зазвонили колокола. Через квартал располагалась ближайшая церковь.
Десять ударов.
Десять часов вечера.
Десятый день вне дома.
Я не только потеряла свою семью.
Я потеряла себя.
Глава 7. Неожиданный удар
Когда я снова потянулась за телефоном, экран показывал 3:47. Я провела еще три дня без вестей от Максима и целых четыре дня без Кати.
Громкий стук в дверь раздался слишком внезапно. Испугавшись, я замерла на диване. Лена улетела в очередную командировку, новую любовь она себе пока не нашла, а соседи в такой час не должны были вообще беспокоить.
Я никого не ждала и решила прикинуться глухой.
Стук повторился. Теперь он звучал в странном ритме какого-то безумного марша.
Алиса! Открой! вдруг услышала я голос Максима.
Но он словно был каким-то чужим. Хриплым, сдавленным.
Он меня не интересовал. Меня волновала моя дочь.
Босиком подобравшись к двери, я специально не включала свет. Прильнув к глазку, убедилась, что на площадке и правда стоял Максим. Без куртки или пиджака. Его волосы выглядели растрепанными, а рубашка неопрятной. Один ее край торчал из брюк.
Серое лицо, красные глаза. В руке он сжимал наполовину пустую бутылку виски. Очень большую бутылку виски.
Я знаю, ты там! Он ударил ладонью прямо по дверному полотну.
Я медленно приоткрыла створку, не расстегивая при этом цепочку. Раньше и не догадывалась, зачем Ленке нужен был этот пережиток прошлого, а теперь хорошо понимала подругу.
Когда ты дома одна, а тебе в дверь стучит кто-то неизвестный или известный, но выглядит угрожающе, это по-настоящему страшно.
Смешанный с парфюмом запах алкоголя ударил в нос. Теперь это сочетание казалось отвратительным.
Ты пьян, сказала я ровно.
В этот момент я его, наверное, даже презирала.
Максим закатил глаза и неуверенно покачнулся на месте.
Поздравь меня, он горько усмехнулся, отчего его рот перекосило. Я скоро снова стану отцом.
Мое бедное сердце в этот миг остановилось. Последняя фраза все повторялась и повторялась в моих мыслях как на заезженной пластинке.
Ольга беременна, Максим произнес это так, будто выплевывал яд. Но я не хочу этого ребенка!
Как быстро меняется жизнь.
Вернувшись в собственные воспоминания, я будто снова держала на руках новорожденную Катю. На выписке Максим стоял рядом со мной, был бледен и никак не мог совладать с собой. Его руки тряслись от волнения.
Она такая маленькая, его голос натурально дрожал. Аля, я боюсь ее уронить.
Поднося сверток к его груди, я смеялась и откровенно наслаждалась этой сценой. Знал бы он, как трясло меня саму еще несколько дней назад.
Подержи головку. Вот так, помогла я ему, показав, как меня научили. Теперь ты папа, Максим, представляешь?
Его глаза наполнились слезами. Я навсегда запомнила, как он поцеловал Катю в крошечный лобик, пообещав мне, что станет лучшим отцом на свете.
Он и был лучшим. Какое-то время. А потом его поглотила работа.
Ты приперся пьяным в три ночи, чтобы сказать мне это? Сжав дверную ручку, я собиралась захлопнуть створку.
Но Максим вдруг съехал по стене, оседая на ступени лестницы. Бутылка выскользнула из его ослабевших рук, но не разбилась, а покатилась по плитке, оставляя за собой мокрый след.
Кажется, я знала, чем буду заниматься часть ночи.
Я не спал трое суток. Макс устало провел ладонями по лицу, почему-то решив, что после всего произошедшего имеет право жаловаться мне. Эта стерва сказала: если я не уйду от тебя, она пойдет и сделает аборт.