Отпусти меня. Сейчас. И я оставлю твоего сына в живых.
Отпусти его, Кент!
Мередит взвизгнула.
Избавься от него!
Кент ненавидел проигрывать. Ярость исказила его лицо, его разум, вероятно, цеплялся за другой вариант. Но Джереми уже обмяк, и, будь у меня еще несколько секунд, я бы сжал еще сильнее и раздавил ему трахею.
Ты свободен, демон, выдавил из себя Кент. Покинь мое присутствие. Покинь этот дом. Отправляйся обратно в ад.
Боже, как приятно было побеждать. Джереми безвольной кучей рухнул на пол, а я исчез, ухмыльнувшись и показав два средних пальца.
10 Рэй
Что-то было не так в этот день, но я не могла понять, что именно.
Может быть, это было ощущение, что за мной наблюдают, пока я шла по кампусу, странное покалывание на затылке, которое говорило мне, что на меня смотрят, но я не мог понять, откуда. Возможно, это было странный опыт, когда мой профессор сценаристики, мистер Крауз, напоминал мне и только мне что я могу прийти к нему в кабинет после занятий, если мне понадобится какая-либо помощь. Может быть, дело было в том, что Джереми в тот день не пришел на занятия, а Виктория, казалось, не могла оторваться от своего вейпа в течение всего нашего обеденного перерыва. Я снова почувствовала запах алкоголя в ее дыхании.
Семейные проблемы, сказала Инайя с тяжелым вздохом, прежде чем мы разошлись на наши последние занятия в этот день. Я знаю Викторию уже несколько лет, и она испытывает трудности, когда ее родители не ладят. Ни одна семья не идеальна. Мы просто должны попытаться быть рядом с ней.
Инайя была лучшим
самой безопасной идеей. Но все равно безопаснее, чем то, что я только что услышала в лесу. В тот момент, когда моя дверь закрылась, он развернулся и поехал обратно в направлении моего домика.
Что ты делаешь, разгуливая в темноте? Его голос был напряженным, яростным. Он продолжал поглядывать в зеркало заднего вида. Что, черт возьми, я такого сделала, что он так разозлился?
Я иду домой. Я всегда хожу пешком.
Ты думаешь, это хорошая идея для такой крошечной девочки, как ты, гулять по лесу в темноте? огрызнулся он.
В чем, черт возьми, твоя проблема?
Я свирепо посмотрела на него с другого сиденья.
Если ты просто собираешься кричать на меня, тогда выпусти меня. Не твое дело, где я хожу, или когда я хожу, или как!
Его пальцы крепче сжали руль, челюсти сжались. Но он ничего не сказал. Он просто продолжал поглядывать в зеркало заднего вида. Что он вообще здесь делал? Сегодня я не видела его в кампусе и предположила, что у него выходной.
Не то чтобы я специально искала его в кампусе.
Отвези меня домой, потребовала я, когда прошло несколько секунд, а он все еще молчал. Он фыркнул.
Да, это то, что я делаю.
Без каких-либо указаний от меня он свернул на узкую грунтовую дорогу, которая вела обратно в лес к моему дому. Мои глаза расширились, мой желудок сжался, когда я сглотнула.
Откуда ты знаешь, что я здесь живу?
Мне показалось, что задавать этот вопрос опасно. Мне действительно нужно было получше все обдумать.
Ты ты следил за мной до дома? Ты наблюдал за мной?
Моя хижина появилась из-за деревьев. Я всегда оставляла свет на кухне включенным, поэтому, возвращаясь домой после наступления темноты, я могла видеть свет. Это почему-то заставляло меня чувствовать себя лучше, менее одинокой, как будто дом ждал меня. Леон подкатил свой грузовик к крыльцу и припарковался, прежде чем откинуться на спинку сиденья и медленно вздохнуть.
Леон. Откуда ты знаешь, что я здесь живу?
Не задавай глупых вопросов.
Он дергал ногой и вытирал ладони о джинсы. Это было похоже на то, как будто вся энергия в кабине грузовика всасывалась в него, накапливаясь и накапливаясь, и он пытался удержать все это внутри, не взорвавшись. Его взгляд внезапно остановился на моем Subaru Outback, припаркованном прямо рядом с ним.
Начинай ездить в школу. Я не знаю, почему, черт возьми, ты думаешь, что это хорошая идея разгуливать в темноте, но тебе нужно завязать с этим дерьмом.
Я рассмеялась. По общему признанию, это был нервный смех, но раздражение придавало мне смелости.
Я буду делать то, что я хочу. Спасибо, что подвез.
Я открыла дверь только для того, чтобы Леон перегнулся через меня и снова захлопнул ее.
Мое дыхание замедлилось. Его лицо было близко к моему, его рука протянулась поперек моего тела, чтобы закрыть дверь. Я могла чувствовать его тепло, согревающее мою кожу, даже не касаясь её, как будто я была рядом с пылающим огнем. Его глаза пронзили мои, бледно-зеленые, как лишайники, которые росли на склонах массивных камней, но глубоко внутри этого цвета золотые искорки светились, как светлячки в темноте.
Рэйлинн, я не хочу, чтобы ты снова разгуливала по ночам.
Его тон был злобным, но отчаянным. Почти умоляющий.
Веди свою чертову машину. Я не знаю, к чему ты привыкла в Калифорнии, но независимо от того, сколько здесь загорается уличных фонарей, они не прогонят темноту. Они никогда не осветят деревья.
Мысль об этой штуке, об этой скульптуре, промелькнула у меня в голове. Эти зубы, этот черный язык, похожее на скелет лицо. Мои пальцы вцепились в сиденье, когда я представила, как оно раскинулось среди деревьев, неподвижное, как камень, в сгущающейся темноте. Потом пропало. Куда оно делось?