Шотландия.
Что? Ах да. Шотландия. А почему вы уехали оттуда, дорогой мой? Из-за картошки? Она с сочувствующим видом похлопала его по руке.
Картошки?
Картофельный голод был в Ирландии, ма, встрял Джаспер, хлопая дверцей духовки.
В 1840 году, добавила я, желая продемонстрировать свой запас совершенно бесполезных и ненужных знаний. Например, я помнила, в каком году женщина впервые окончила медицинскую школу, как собирают у яков молоко для изготовления сыра (уверяю, вам не захочется этого знать),
и что означают слова «ридикюль» или «пердимонокль».
Мой отец был военным, сообщил Дез, вклиниваясь в поток бессвязных вопросов Доди.
Правда? Военным?
Служил в инженерном корпусе.
Восхитительно! Доди повернулась к Фонтейну, снова привлекая его внимание. Фонтейн, а когда Шотландия напала на нас?
Дез рассмеялся:
Это не было вторжением, миссис Бейкер. Моя семья просто переехала сюда. Мой отец оставил службу и нашел здесь работу.
О, слава богу. Я уже думала, что что-то пропустила. Когда дело касается истории, мой разум тверже стального капкана!
На самом деле ее разум был больше похож на давно разряженную мышеловку.
Так он работал на поезде? Она выплюнула очередную скорлупку.
На поезде?
Ну да, вы же сказали, что он инженер.
На поезде работает проводник, ма, механически поправил ее Джаспер. Он бросил специи в кастрюлю с чем-то, что пахло просто божественно.
Ну да. Доди утвердительно кивнула и задала очередной вопрос: Значит, он водил поезда?
Нет, миссис Бейкер, ответил Дез. Он проектировал мосты.
Для поездов?
Нет. В основном автомобильные.
Зовите меня просто Доди. А когда это случилось?
Прошу прощения?
Как давно вы живете в Штатах?
О, дайте-ка я прикину. Лет двадцать или девятнадцать.
Я попыталась подсчитать в уме, сколько же ему лет. Семнадцать плюс девятнадцать это двадцать погодите, девять и семь это пятнадцать, теперь прибавить к этому двадцать нет.
Должно быть, напряжение, с которым я производила вычисления, ясно нарисовалось на моем лице, потому что Фонтейн прошептал:
Тридцать шесть, тупица.
И вы все это время жили в Мичигане? спросила Доди.
Дез помотал головой:
Нет, сначала у нас не было определенного места жительства, мы колесили всюду, а двенадцать лет назад осели в Иллинойсе. Моя мать и сестры до сих пор живут недалеко от Чикаго. Оттуда я и приехал сюда.
А что привело вас в Белл-Харбор? Работа? Доди так пристрастно его допрашивала, что казалось, достанет сейчас тетрадь и примется вести протокол. Однако наш гость оставался совершенно невозмутимым. Видимо, во время работы на «скорой помощи» он научился общаться с необычными старушками.
Да. Но я здесь всего на несколько месяцев, а затем вернусь в Чикаго, если меня не пошлют куда-то еще, ответил он.
Почему?
Потому что я занят тем, что у нас называется краткосрочным замещением. Можно сказать, это временная работа для врача.
Как увлекательно! А отец? Он тоже в Чикаго?
Нет, он скончался. Когда я учился в медицинском колледже.
Ох, дорогуша, это так печально. Доди покивала со знающим видом и снова похлопала его по руке. Я думаю, он был алкоголиком?
Доди! ахнула я.
Что? Она посмотрела на меня негодующе. Ты же знаешь, что болтают о шотландцах!
Дез засмеялся, и меня охватило совершенно незнакомое чувство. Подобный комментарий непременно вывел бы Ричарда из себя. Но этот парень просто решил, что Доди забавная.
Думаю, мой отец пил явно больше, чем ему следовало, но если его что-то и погубило, так это табак.
Прошу прощения, доктор Макнайт, сказала я, пытаясь смягчить и весь этот разговор о его утрате, и ужасные тетины манеры.
Все в порядке. И пожалуйста, зовите меня Дезом. Он снова подмигнул мне.
Вот черт. Если он не прекратит это делать, я точно изрежу себе сегодня палец.
* * *
Ужин прошел без происшествий, и доктор мечты, Дез Макнайт, казалось, воспринимал все как должное, мирясь со всеми этими историческими экскурсами и страшной кашей в голове у Доди.
Мы весело болтали, и наши истории хаотично мешались с деталями популярных викторин. Со стороны можно было подумать, что ужинает компания студентов, изучающих английский язык в качестве иностранного. Или же нас можно было принять за собравшихся за столом пятидесятников[12].
Во время еды Дез хвалил кулинарные таланты Джаспера и смеялся над шуточками Фонтейна. Он отвечал на все ужасные вопросы Доди, рассказал даже, какого размера штаны он носит (тридцать четвертого), бывал ли он когда-нибудь на нудистском пляже (нет, но было бы забавно там оказаться) и проводил ли когда-нибудь операции с грудными имплантами (да, во время практики). Он даже глазом не моргнул, когда Доди спросила, есть ли у него дети.
Нет, нету.
Даже внебрачных? не отставала она.
Но он только пожал плечами:
Даже. Во всяком случае, насколько мне известно, и продолжил поглощать спаржу.
Со мной он тоже поговорил. Но не за меня, как обычно делал Ричард. Дез задавал мне вопросы и выслушивал ответы, не пытаясь рассказать, в чем я не права.
Сэди, ты говорила, что тоже недавно приехала в Белл-Харбор?
Да. Я улыбнулась, очень надеясь, что волокна куриного мяса не застряли между зубов. На лето. Но мы вернемся в Гленвилл осенью, когда дети пойдут в школу.