Жизнь здесь всегда казалась временной, сказала я Матео. В те годы, когда мы всё время были в пути, мы просто бежали. Вначале адреналин был большим стимулом. Я никогда не думала, что это продлится вечно. Я думала, в какой-то момент мы остановимся. Но папа продолжал. Продолжал бежать. Он не остановился, пока я не заболела.
Может, именно поэтому я и заболела. Идея продолжать двигаться дальше, преодолевая бесконечные мили, просто выключила моё тело.
Когда мы приехали в Монтану, стало легче, я подняла взгляд к верхушкам деревьев и голубому небу, проглядывающему сквозь их ветви.
Эти горы были моим убежищем. Здесь я, наконец, смогла дышать. Впервые с той ночи, именно здесь я позволила себе открыто горевать.
Этот лес впитал в себя мои бесчисленные слёзы. В моменты, когда я оставалась одна, пока отец охотился или расставлял ловушки, я позволяла себе приоткрыть крышку того ящика в душе, совсем чуть-чуть. И давала волю своему горю по сестрам.
Может, я больше никогда не заговорю о них, но я выплакала целые реки по Элси и Хэдли. Эти деревья вобрали мои слёзы. Лазурно-голубое небо поглотило мои крики. Пока я оплакивала две прекрасные души, эти горы ни
на минуту не оставляли меня.
Это был дом. Мы его создали вдвоем, сказала я. Но при этом он не был настоящим. Он тоже был временным. Я всегда знала, что в какой-то момент деньги закончатся. Мы и так тратили немного, но определённые припасы из города мне приходилось покупать каждый месяц. Я брала кое-какие продукты, когда отец беспокоился, что нам не хватает жиров в рационе. Всё это стоило денег. Каждая поездка в город была риском. Глубоко в душе я понимала, что это не может длиться вечно.
И так и вышло. Вэнс поймал меня во время одной из поездок в Куинси.
Тогда я убежала от него. Я испугалась за отца и побежала в противоположную сторону, как только узнала его лицо. Но первым моим чувством, до того как меня накрыла паника, было сокрушительное облегчение, что всё кончено. Что мы можем перестать бежать.
Что я снова смогу жить.
Думаю, отец знал, что я угасаю. Именно он предложил мне вернуться с Вэнсом.
Матео замедлил шаг и остановился, дожидаясь, пока я подойду к нему.
Можно тебе кое-что сказать?
Конечно.
Часть меня боится, что когда мы найдём твоего отца, ты останешься с ним, воздух вырвался из его лёгких, будто он держал этот секрет в себе неделями.
Нет. Даже если мы его найдём, я не останусь, я так сильно скучала по папе, что мне было больно, но такая жизнь была не для меня. Отец любит это место. Это теперь его дом. То, что случилось сломало его. Сломало нас.
Матео взял меня за руку.
Но не тебя.
Я была сломана, независимо от того, что он думал. Невосстановимо сломана, как отец? Нет. Но часть меня раскололась той ночью, и никакое время и никакая любовь не смогут исправить то, что было разрушено. Всё, на что я могла надеяться это найти в себе силы идти вперёд. Найти баланс между сломанным и целым и обрести покой.
Всё это время я беспокоилась о «нормальности».
Но разве моё понимание нормальности не было ошибочным? Нормальность не означала, что я стану той женщиной, которой могла бы быть, если бы не та ночь.
Может, моя версия нормальности заключалась в том, чтобы найти покой с этим совсем не нормальным прошлым.
Может, если бы у меня был психотерапевт много лет назад, мне не потребовалось бы так много времени, чтобы прийти к этому пониманию.
Я думала о школе, сказала я.
Да?
Мне нравятся мои занятия по психологии. Когда я записывалась на этот семестр, я надеялась, что это поможет мне понять моих родителей. Но чем больше я узнаю, тем сильнее хочу учиться дальше. Может, я могла бы стать социальным работником или психотерапевом, или не знаю. Это просто мысль.
Мне нравится эта идея, Матео потянул меня за руку и обнял. Что бы ты ни выбрала, ты знаешь, что я всегда на твоей стороне.
Знаю, я улыбнулась, уткнувшись в его термокофту, которая плотно обтягивала его широкую грудь. Учиться придётся долго. Возможно, я не смогу пройти их все онлайн.
Мы справимся, Матео поцеловал меня в волосы и отпустил, но его рука всё ещё держала мою, пока мы продолжали идти, пробираясь между деревьями и внимательно осматривая окрестности.
Мы не устанавливали ограничений по времени, как долго будем здесь сегодня, но когда солнце поднялось в зенит, разочарование от очередного бесполезного похода повисло над нами серым облаком. Ещё час, максимум, и нам нужно будет возвращаться к машине.
Этот час пролетел слишком быстро. Лес здесь был не таким густым, и высокая трава шуршала по краям моих джинсов, а отдельные стебли щекотали икры. Белые и жёлтые полевые цветы разбросали яркие пятна среди зелени. Но сегодня я не могла оценить эту красоту тучи разочарования нависли над головой.
Нам, наверное, пора возвращаться, сказала я.
Матео отпустил мою руку и шагнул вперёд, словно не услышал меня.
Матео.
Он поднёс палец к губам.
Я сразу замолчала и напрягла слух, прислушиваясь ко всему вокруг, а взгляд метался из стороны в сторону. Никого. Никаких звуков.
Он кивнул мне следовать за ним и направился в поле так быстро, что мне пришлось бежать через шаг, чтобы не отставать.