Она покачала головой.
Нет.
Почему?
Я хотела услышать это от тебя. Если ты захочешь рассказать.
Она говорила как человек, у которого есть секреты, которыми она не хотела делиться. Секреты, которые с неё пытались выудить. Но которые она сохранит, пока не будет готова раскрыть их по своим условиям.
Хочешь короткую версию или длинную?
Длинную.
Хорошо, будет длинная, я не давал выбора своим родителям и братьям с сёстрами. Они получили краткую версию. Но я хочу, чтобы Вера услышала всё, от начала до конца. Чтобы она была единственным человеком на свете, кто не получит сокращённую версию, потому что мне трудно об этом говорить.
Вера прижалась ко мне, когда вспышка молнии осветила небо. Но когда прогремел гром, она только напряглась.
Я жил на Аляске, когда познакомился с матерью Алейны. Я работал в Фэрбенксе, доставляя грузы в удалённые районы штата.
Большинство друзей, которых я завёл, были другими пилотами, работавшими на туристические компании. Они возили людей смотреть медведей или ледники. Высаживали группы на удалённые дачи, чтобы те ловили рыбу целую неделю, а потом возвращались, чтобы забрать их обратно.
Мои друзья возили людей, а я транспортировал грузы. Мои работодатели пожилая пара, которая владела своей компанией и небольшим флотом уже больше двадцати лет. Они напоминали мне моих родителей. Совершенно влюблённые друг в друга, несмотря на то, что были женаты десятки лет. Трудолюбивые. Честные. Добрые.
Когда я начал искать работу на Аляске, я не знал, чего ожидать. Мне повезло, что они первыми позвонили мне, что мы так хорошо поладили во время первого телефонного разговора. И когда они предложили мне работу пилотом их грузового самолёта, я согласился и переехал в Фэрбенкс.
Мне понравился этот город, сказал я Вере. Он был похож на Куинси. Только немного побольше.
Туризм был двигателем местной экономики, и в целом люди там были дружелюбные и гостеприимные.
Мы с друзьями ходили в походы летом в свободные дни. Или встречались, чтобы выпить в нашем любимом баре. Там я и познакомился с Мэдисон.
Так ее звали? спросила Вера. Мать Алли?
Я кивнул.
У неё были светлые волосы и карие глаза. Нос немного вздёрнут. Алли совсем не похожа на неё.
Потому что она моя. Даже если семья Мэдисон не настаивала бы на тесте ДНК, у меня не было бы сомнений. Один взгляд на Алейну и гены Иденов сразу бросаются в глаза.
Вера прижалась ко мне ещё сильнее, пока гром продолжал греметь, ища утешение, но и предлагая его, слушая меня.
Наши отношения были непринуждёнными. Мы встречались время от времени. Это продолжалось несколько месяцев. Потом редкие ночи стали уже не такими редкими. Каждые выходные три-четыре раза в неделю. Потом мы стали видеться каждую ночь. И я просто... влюбился в неё.
Это
я упал на колени на кухне в домике.
После рождения Алли у Мэдисон началось кровотечение. Врачи не смогли его остановить. Она умерла в родильном зале.
О Боже, вздохнула Вера. Матео. Мне так жаль.
В горле запершило, слова давались с трудом.
Она мне не сказала. Девять месяцев, и она ни разу не сказала, что беременна.
Я сделал паузу, пытаясь справиться с сжимающимся в груди чувством. Смерть Мэдисон была трагедией. Но всё остальное было предательством. Об этом было труднее говорить, чем обо всем остальном, и это была та часть, которая не сделала рассказ коротким.
Алли было два дня от роду, когда Лиса позвонила мне.
Подожди. Что? Вера отпрянула назад, широко раскрыв глаза.
Я кивнула.
Семья Мэдисон собиралась забрать Алли. Лишь несколько человек знали, что я ее отец, и после смерти Мэдисон они решили, что не скажут мне. Потому что Мэдисон никогда не собиралась говорить мне. Лиса считала, что это неправильно. Поэтому она пошла против них и сделала тот самый звонок.
Слава богу. Иначе я бы не узнал о своей дочери. Я бы пропустил всю ее жизнь.
Когда я приехал на Аляску и ворвался в больницу ну, там всё было непросто. Семья Мэдисон отказалась признавать меня. Они говорили, что я не отец Аллейны. Мне пришлось бороться, чтобы добиться теста на отцовство.
Серьёзно? глаза Веры расширились. Как они могли так поступить?
Они хотели забрать её себе, я пожал плечами. Я просто рад, что смог так быстро добраться туда. До того, как они отдали Алли кому-то из них домой.
Если бы не мой самолёт, я бы не успел. Это был ещё один из тех изматывающих полётов, наполненных нервами, шоком и адреналином. Именно того состояния, которого пилоты стараются избегать.
Когда всё утихло и результаты теста на отцовство пришли, больница передала Алли мне. Родители Мэдисон были в ярости. Они угрожали подать в суд, чтобы добиться опеки. Я понял, что мне нужно убираться с Аляски. Но даже тогда я пообещал, что они могут поддерживать с ней отношения. Что они всегда будут желанными гостями в Куинси.
Они когда-нибудь приезжали?
Ни разу, ни визитов. Ни открыток на день рождения. Ни подарков на Рождество. Ни звонков. Для Алли они были так же мертвы, как её мать. Я больше не общался с ними с тех пор, как покинул больницу.
Идиоты, фыркнула Вера. Они даже не понимают, чего лишились.
Да, я вдохнул её аромат, едва заметно улыбнувшись. Боже, как же мне нравилось, что она злилась. Что она понимала, какая Алли особенная. Что она готова была бороться, чтобы остаться в жизни моей дочери.