Из научных соображений Люциус днем прилег подремать в библиотеке на любимой кушетке, обтянутой приятным на ощупь сукном, расшитым мотивами волшебной флоры, с гладкими невысокими подлокотниками и упругой одинокой подушкой с кисточками.
Что бы вы думали? Проснулся он спустя час от веса низла, примостившегося всей своей не очень-то легкой тушей прямиком над мочевым пузырем. Эта гадина еще имела наглость перехватить его, Люциуса, взгляд, а затем с крайне мстительным выражением морды еще и потоптаться по животу.
За ужином его ждало еще одно испытание объяснить сыну, которому, видимо, низл не показывался на глаза, что его отец не сбрендил, не тронулся умом от одиночества и пребывает в добром здравии, которое рискует пошатнуться из-за одного непрошенного гостя. Драко, как и следует наследнику рода Малфоев, с вежливым интересом осведомился, откуда бы мог взяться в окруженном куполом поместье низл, и попросил описать досаждающее чудовище.
По изменившемуся, несмотря на все прилагаемые усилия, выражению лица стало понятно, что с данным экземпляром магической фауны Драко знаком не понаслышке, а значит, с большой долей вероятности знает и хозяина. Он честно постарался скрыть смешок за имитированным кашлем и пообещал поискать счастливого обладателя дюжины фунтов меха, мышц и когтей. Низл, наблюдавший за тихим семейным вечером Малфоев из-за приоткрытой двери фойе, прищурился и удалился в тень. В вопросе границ гостеприимства они с Люциусом очевидно взглядами не совпадали.
*
Казалось, ситуация не могла стать хуже: низл за неполных две недели умудрился пометить шерстью практически каждый мягкий предмет мебели в имении, склонить на свою сторону весь сонм добросердечных домовиков, которые только и рады были обхаживать необычную зверушку, несколько раз макнуть кончик необъятного хвоста в кофе и дважды в чай, а также поспать на тех частях тела Люциуса, которые имели неосторожность существовать.
Но нет, если кажется, что вы на дне, не переживайте снизу еще постучат. На исходе месяца, когда Люциус уже практически смирился с тем, что никогда больше не избавится от назойливого сожителя и до скончания веков своих или кошачьих обречен приправлять обед подшерстком, в Малфой-мэноре появилась Мисс Грязнокровка.
В то чуть менее солнечное утро, едва заслышав шорох туфель по гравийной дорожке к поместью, низл подорвался с постели и едва ли не стащил с нее горе-опекуна. Следующим испытанием стал внезапно прорезавшийся голос, которым зверюга сообщила, что утреннему туалету можно уделять и поменьше времени. Вот еще только коты не указывали Люциусу Малфою, сколько времени он может потратить на себя сиятельного!
Мисс Грейнджер ждала их в малой столовой за завтраком необычный для ранней британской весны загар, тонкое женское поло, стянутые в небрежный хвост волосы. Низл, за прошедшие дни познавший любовь к эффектным появлениям, скрипуче мявкнул, обтерся о темную штанину Люциусовых домашних брюк и прыгучей походкой прошествовал к хозяйке, взирающей на это безобразие со смесью тщательно сдерживаемого веселья и искреннего ужаса.
Доброе утро, мистер Малфой Ее взгляд скользнул от низа брючин по полу к прискакавшему низлу. Я вижу, вы с Живоглотом нашли общий язык
Весьма громкое заявление, мисс Грейнджер. И вам доброе утро, хмыкнул Люциус. Неужели Мерлин услышал его прошения и исчадие ада наконец покинет обитель многих поколений Малфоев?
Они обменялись ничего не значащими фразами за тостами и пудингом, Грейнджер много извинялась за предоставленные неудобства, прячась за фарфоровой чайной парой, и в итоге «обрадовала» Люциуса
новостью, что «Глотик» не стал бы оставаться у плохих людей и в предвоенные времена помог вычислить предателя. Что ж, если так, то у этого комка шерсти был напрочь сбит моральный компас, позволивший приставать к некогда правой руке Темного Лорда. Грейнджер на это замечание лишь улыбнулась в свой чай, но ничего не сказала.
Попрощались незадолго до ланча задерживать в имении ни мисс Грязнокровку, ни ее рыжее чудовище Люциус решительно не хотел. И все же ее «Спасибо, что присмотрели» в какой-то степени компенсировало утренние иголки в затекших конечностях. И даже немного притупило в памяти образ шерсти, кружащейся по комнате и переливающейся в солнечном свете.
Забавно вышло: я завела Живоглота, а он потом завел вас
Комментировать это Люциус не стал, и уже через несколько минут хлопок аппарации унес и низла, и его непутевую хозяйку, умудрившуюся потерять питомца во время путешествия портключом.
*
И на этом можно было бы считать кошачью эпопею законченной
Если бы через трое суток Люциус не проснулся спозаранку от уже знакомого чувства тяжести. С груди на него смотрело два знакомых желтых глаза, как бы спрашивая: «И сколько мне еще здесь появляться, чтобы до тебя дошло?».