Хотя на самом деле этот древний инстинкт уже давно вывернут наизнанку социумом. И просто осеменить и побежать дальше уже нельзя. Надо нести какую-то ответственность. А кто же ее хочет нести? Это женщине деваться некуда ей подселили жильца, как-то надо выкручиваться. И выкручиваются кто как может.
Юся снова щелкнула пультом. Интересно, это уже мужененавистничество или еще нет? Нет, Юся мужчин не то, чтобы ненавидела. Но как-то не видела в целом, за что хотя бы одного и хотя бы просто иногда терпеть рядом с собой.
Все, если ты, достигнув возраста в тридцать два года, ни с кем не жила то в эту секту тебя уже не заманить. Чтобы кто-то рядом чавкал, хлюпал, поднимал стульчак унитаза и, не дай бог, храпел? Боже сохрани.
Или чтобы ты пришла домой, а тебе: «Замерзла? Чай горячий будешь? Или суп?». Или колесо спустило на дороге а ты звонишь, и не в сервис. И тебе там: «Сейчас приеду». И ночью обнимут и прижмут.
Это две стороны одного и того же. И они обе должны совпасть в одном человеке. Чтобы одно уравновесило другое. А вероятность этого примерно такая, как если ты бросаешь монету а она не падет ни орлом, ни решкой, а встает на ребро. Какова вероятность этого события? Правильно, нулевая.
По крайней мере, в ее случае.
Юся поджала под себя ногу и снова щелкнула пультом. Опять вспомнился Бондаренко и его рекламный манифест по поводу нервного носителя образцовой спермы. Вряд ли Петр Федорович сказал это с каким-то умыслом. Или что-то такое имел в виду. Или так завуалированно пытался донести свой месседж именно до нее. Юся свой диагноз тщательно скрывала, и все анализы сдавала, и все обследования проходила не в той клинике, где работала. Единственный человек из знакомых, кто был осведомлен ее коллега и наставница, Екатерина Марковна. Которая теперь уже ушла на пенсию. Впрочем, диагноз себе Юся поставила сама. А Екатерина Марковна его только подтвердила. И тогда же сказала: «Юсенька, у тебя если и есть шанс зачать то вот прямо сейчас и от молодого здорового активного мальчика, понимаешь? Ты для себя реши хочешь ты ребенка или нет. Окно возможностей у тебя год, максимум полтора. А потом уже если только ЭКО. И то не факт». Ну что, это не совсем приговор так решила тогда Юся. Конечно, она не планировала так рано становится матерью, только-только карьера встала на рельсы, а тут Ну она в моменте решила, что ребенок важнее. Да и родители пообещали, если что, поддержать. И даже обрадовались. И даже деликатно не стали ничего уточнять и задавать сакраментальный вопрос «От кого?». И так удачно подвернулся младший брат студенческой подруги вполне себе совершеннолетний и половозрелый двадцатилетний высокий широкоплечий красавчик, который буквально пожирал ее глазами на дне рождения этой самой подруги.
Вот и знак. Указующий перст, как решила тогда Юся. Практически восклицательный знак.
Хрена там. Это теперь она знала, что самый главный знак на жизненном пути вопросительный. И многое другое теперь она тоже понимала. А тогда, пять лет назад, она по своей привычке быть с людьми откровенными, после нескольких горячих встреч в постели огорошила юношу своим видением ситуации. Вот прямо так и сказала что ей нужен от него ребенок, что дальше она сама, что никаких претензий и обязательств, ты мне только справочку принеси, что ничем не болеешь и будем трахаться аки кролики без презерватива.
Очень привлекательное предложение для молодого мужчины, как тогда считала Юся. Она не раз и не два слышала о том, что в презервативе ну совсем не пальто. И без силиконового пальто куда как приятнее. Но все подобные эскапады игнорировала потому что врач. Да и любой нормальной девушке ясно, что безопасность превыше пальто.
А тут она сама предложила. Соглашайся. Оставайся, мальчик, с нами, будешь нашим королем.
Эффект вышел ровно противоположный. Потенциальный отец сбежал с ложа разврата тут же, практически в чем был. В одном пальто. В смысле, в презервативе. Одевался на ходу и что-то бормотал панически. Что он Юсю очень уважает, и что она классная, и что «Созвонимся!» уже из-за двери. И, разумеется, после этого исчез с радаров.
Неприятненькая вышла ситуация, скажем честно. Даже какая-то обидная. Юся ее не один месяц в себе перемалывала. Пока не поняла две вещи.
Первая сама дура виновата. Не надо было ничего говорить. А надо было взять справку, соврать про таблетки и вуаля! Вся сперма этого юного красавчика ее. А потом, по достижении нужного результата, аккуратно свернуть отношения. В конце концов, она была его старше на целых семь лет! И такую дичь учудила. Немудрено, что парнишка сбежал. Кого в двадцать лет обрадует перспектива отцовства на каких бы то ни было условиях?
Ну а вторая что на еще одну
попытку духу уже не хватит. Слишком это все оказалось для нее унизительным. И так решимости было не то, чтобы очень много. А тут такое фиаско. И карьеру стоить хочется. И одной ребенка воспитывать ну как-то немного не то. И вопросов больше, чем ответов. И, в конце концов, есть же еще ЭКО.
За те пять лет, что прошли с той неудачной попытка, Юся сменила свою точку зрения. Точнее, где-то уже смирилась. ЭКО не хотелось. Ведь самый главный вопрос тот же самый. От кого? Услуги банка спермы Юся не хотела рассматривать. Она с каким-то непонятным снобизмом полагала, что нормальные мужчины в этот банк не пойдут. А ненормальные ей зачем?