Ева перевела взгляд на потолок, потом и вовсе закрыла глаза. Даже воздух в камере казался тяжёлым и душным, пропитанным запахом хлорки и несвежего белья.
Её всё время преследовала одна и та же мысль. Всё из-за Влада. Словно сама вселенная говорила: «Очнись! Проанализируй! Он совершенно тебе не подходит». И рациональная её часть соглашалась со всеми доводами.
Внезапно дверь камеры открылась. В камеру вошли двое надзирательниц. Обе в униформе и какие-то совершенно бесполые, если верить фигурам.
Булатова, на выход, гаркнула та, у которой из-под кепи выглядывали светлые волосы, собранные в пучок на затылке.
Насовсем? с отчаянием спросила Ева, приподнимаясь.
А ну живо греби сюда, убогая! рявкнула напарница светловолосой и сняла с пояса резиновую дубинку.
Ева мгновенно поднялась и встала лицом к стене, руки скрестила за спиной, чтобы охрана СИЗО могла надеть наручники.
Её грубо схватили за локти. Надзирательница с дубинкой не преминула больно ткнуть концом резиновой палки между лопатками. Повели куда-то по коридору. Точно не на допрос, а вглубь казематов. Ева молча переставляла ноги. Сердце мчалось галопом.
Поставили у стены рядом с такой же обшарпанной металлической дверью, которая вела в её камеру. Залязгали тяжёлые засовы.
Задержанную втолкнули внутрь, пришлось снова встать лицом к стене, чтобы сняли наручники. Вот только на сей раз она повернулась с улыбкой.
За столом в дальнем углу камеры сидели двое мужчин. Первый лысеющий мужчина лет пятидесяти в костюме и белоснежной рубашке с накрахмаленным воротником. Перед ним на столе лежал кейс. А другой Ева едва дождалась, когда выйдут надзиратели, затем с тоненьким всхлипом кинулась Владу на шею.
Он порывисто обнял её, и все мысли, что лишали сна и требовали жёстких и безотлагательных решений, испарились.
Всё, маленькая, всё, зашептал он и успокаивающе погладил по спине. Завтра всё закончится. Смотри, это наш адвокат, Юлий Данилович, очень толковый.
Ева, не переставая прижиматься щекой к мужскому плечу, скосила взгляд на юриста. Тот чинно кивнул и весьма неловко улыбнулся.
Здравствуйте, Ева Александровна.
Влад, давайте вкратце обсудим дальнейший план действий.
Влад и Ева сели напротив и не сговариваясь взялись за руки. Он гладил её от кончиков пальцев до самого локтя, она водила пальцами по его широкой ладони и наслаждалась простым теплом.
Итак, вас обоих обвиняют в государственной измене.
Мне сегодня следователь сказал, что в постановлении о заключении под стражу указана статья 276 уголовного кодекса, перебила Ева, которая называется «Шпионаж», а за это преступление могут нести ответственность только иностранные граждане или лица, не имеющие гражданства.
Да? слегка удивился Юлий Данилович и полез в кейс за бумагами. Пролистал увесистую стопку и нашёл искомое. Углубился в чтение, бормоча себе под нос. Так, вот оно «Подозревается в хищении сведений, содержащих государственную тайну». Никакого шпионажа, сами поглядите.
Влад отмахнулся от листков.
Мы уже поняли, давай к сути.
Что ж, государственная измена является особо тяжким преступлением против конституционного строя и безопасности государства. В вашем случае обвинение связано с хищением сведений, составляющих государственную тайну, что существенно усугубляет ситуацию.
Возможность выхода под залог в подобных делах крайне ограничена по следующим причинам. Во-первых, залог рассматривается судом как мера пресечения, не связанная с лишением свободы, а вас её именно лишили, потому как поместили в следственный изолятор. Во-вторых, при обвинении в государственной измене суд должен учитывать риск разглашения обвиняемыми секретных сведений и возможность их побега, что играет не в нашу пользу.
Погоди, но мне никто не предъявлял обвинений, решился внести ясность Влад.
Да, и мне, кстати, тоже. Со мной только разговаривали. Много и подолгу, поддержала Ева.
Тогда это значительно упростит мне задачу, воодушевился адвокат. Без предъявления обвинения они могут продержать вас здесь не более сорока восьми часов, которые истекают завтра он сверился с протоколом о задержании, истекают завтра в 10.30 утра. Но хочу особо подчеркнуть, что даже этот срок может быть увеличен по решению суда ещё на семьдесят два часа при наличии особых обстоятельств. Если срок задержания будет увеличен, мы вновь пойдём по пути внесения залога. Этот шаг не обрадует вашего отца, Влад, потому как сумма залога окажется очень значительной, дабы обеспечить вашу явку по первому требованию следствия и суда.
Если же суд не рискнёт взять на себя такую ответственность, я буду ходатайствовать об избрании альтернативных вариантов мер пресечения. Вас ведь устроит домашний арест с запретом на использование средств связи и интернета?
Влад и Ева одновременно закивали.
Теперь давайте разберёмся с тем, что же вы на самом деле натворили.
Они проговорили почти два часа, и всё это время Влад ободрял Еву взглядом и касаниями: то потрётся носом о щёку, то поцелует за ушком, то погладит колено. Он словно обещал ей, что завтра настанет конец их злоключений. Тогда он ещё верил в существование справедливости и помощь всесильного отца.