Во что превратятся эти два дня она поняла уже в первую ночь, когда Влад разбудил её настойчивыми поцелуями. Оба лежали на боку лицом друг к другу, и она чувствовала его руки и губы везде. Методично и терпеливо он распалял её около получаса, потом закинул её ногу на своё бедро и медленно взял. С чувством, неторопливо, вкладывая частичку заботы в каждое своё движение. И ей безумно понравилась эта нежная версия Влада. Он не матерился, не рычал, но нашёптывал на ушко, какое она блаженство, как ему нравится растягивать её изнутри и что каждый её стон сводит его с ума.
Утром он брал её сзади, намотав волосы на кулак, ни следа томительных ласк, лишь агрессивная потребность обладать и лютый голод, который передавался и ей. После завтрака она нашла у себя на теле пять засосов и бессчётное число едва заметных синяков.
До обеда они сидели на полу рядом с разложенным диваном, смотрели старые советские комедии и болтали о всякой ерунде.
Твоя первая любовь? спросила Ева. Она сидела у него между ног, прижималась спиной к широкой груди и честно могла признаться, что находится на вершине блаженства. Нагота уже не смущала обоих.
Не знаю, про ту ли любовь ты спрашиваешь, но отвечу. Я всегда считал себя выше этих глупых романтических соплей. Деньги, статус, дорогие тачки вот что по-настоящему важно было для меня в то время. Девчонки вешались на меня гроздьями, но я лишь насмехался над их наивными чувствами.
Её я увидел в школе, самой обычной школе, куда меня перевел отец перед тем как отправить в суворовское. Мол, я должен был понюхать настоящую жизнь, после частной гимназии и впрямь было нелишним хлебнуть простой жизни и волчьих законов обычного общеобразовательного учреждения.
В общем, она не была красавицей в привычном смысле просто девчонка в джинсах и футболке с книгой в руках. Но в её глазах было что-то особенное, что зацепило меня.
Она не обращала на меня внимания, общалась с другими одноклассниками, помогала отстающим. Я пытался привлечь её внимание дарил подарки, приглашал на вечеринки. Она отказывала.
Однажды я увидел, как она кормит бездомных кошек во дворе. В этот момент что-то внутри меня надломилось. Я понял, что влюбился по-настоящему. Не в статус или внешность, а в душу.
И чем всё закончилось?
Отец пнул меня ногой под зад из дома, больше я с той девчонкой не встречался. А какие впечатления оставил у тебя первый секс?
Ева расхохоталась.
Кто о чём, а грязный о бане, она шлёпнула его по ноге, словно наказывая за зацикленность.
Детка, мне 22 года, я держу в объятиях самую сексуальную преподшу во всём городе, как думаешь, мне интересно рассуждать с тобой о поэзии девятнадцатого века?
Ладно, преподша ответит. Я волновалась, как ненормальная в свой первый раз. Боже, какое же это было смешное и одновременно трогательное время! Постоянно проверяла, правильно ли я делаю, не слишком ли я э-э-э активная или громкая. Мне хотелось выглядеть раскованной, но получалось не очень.
Сколько тебе было?
Двадцать один.
Чёрт, да ты кремень. Дотерпела до такого возраста.
Не хотелось размениваться на кого попало.
А есть что-то, чего ты раньше не делала, но хотела бы попробовать?
Хитрый лис, вон как издалека зашёл, Ева вывернулась в его объятиях, встала на колени к нему лицом и с намёком положила его руку себе пониже спины. Вот это не пробовала.
Влад прищурился, жадно смял её попку в ладони.
Ты никогда не
Нет.
И нахер ты это сказала? он провёл ребром ладони между ягодицами и досадливо зарычал. Я сейчас буду думать только о том, как хочу поскорее очутиться здесь, он постучал пальцем по сокровенному местечку.
Ты ругаешься, когда капризничаешь, ведь так? она широко улыбнулась, подметив эту немаловажную деталь.
И когда меня заводят, с угрозой протянул Влад. Давай найдём твоему рту более правильное применение.
Он облизал её губы, потом завалился спиной поперёк дивана, увлёк её за собой, а следом всё поменял местами. Она оказалась прижата животом к его животу, колени расставлены по обеим сторонам от его груди, а перед лицом гордо дыбилась его плоть. Ева обхватила член рукой, провела по всей длине и охнула, когда язык Влада прошёлся вдоль складочек.
Он шлёпнул её по попке и велел:
Чего тормозим, Ева Александровна? Покажи, как глубоко можешь меня взять.
И она старалась заглотить как можно дальше. Помогала себе рукой, дразнила его язычком и крепко сжимала губами, постанывая от столь же умелых ответных ласк.
Ещё, взмолилась, ощутив приближение горячей волны, Влад, ещё совсем немного.
Он с утроенной энергией принялся целовать её там, кончик языка кружил над клитором в безумном ритме и сразу два пальца скользили вдоль стеночек, рождая потрясающую симфонию.
Проглоти меня, слышишь? Хочу испачкать твой хорошенький ротик.
Ева согласна была на всё, лишь бы эта нескончаемая пытка удовольствием достигла апогея. Она расслабила горло и как можно глубже впустила его внутрь. И тут яркая нега превратилась в ураган ощущений.
Влад вынул из неё пальцы и растер влагу между ягодицами, а потом надавил на тугое колечко чуть выше. Осторожно, не спеша. Бёдрами он толкался в её рот, и это окончательно срывало все барьеры. Такая порочность, что оставаться в сознании было выше её сил. Жадно посасывая головку, она почувствовала самый кончик пальца в узком отверстии и сорвалась на беззвучный крик.