Он снова посмотрел на часы. Прошло пять минут.
Резким движением поднявшись с табурета, он прошёл к двери, распахнул её и сказал:
- Слава, я так не могу.
Он нахмурился скорее растерянно, чем строго:
- Что не можешь?
- Не могу сидеть и ничего не делать, - он шагнул вперед, закрывая за собой дверь Ваниной палаты.
- Выбор у нас небольшой, - заметил Слава, поднимаясь со скамейки.
- Это у тебя небольшой. А я Вообще-то это моя работа.
Прозвучало, словно доктор Тонг отобрал у него работу, но именно так Лев себя и чувствовал. В любой ситуации он всегда лечил своих детей. Всегда. Кроме Микиной психиатрии там уж пусть сами разбираются, а он только таблетки может помочь выпить.
Слава непонимающе смотрел на него.
- И что ты предлагаешь-то?
- Ничего, - беспомощно ответил Лев.
Вот опять беспомощно! Но он же правда ничего не может
- Просто это это не для меня, - с новой силой повторил он. Это ты можешь ходить сюда, разговаривать. Я не против, тебе, наверное, от этого легче. Но мне нет. Это не мой способ. Я не могу с ним разговаривать, я должен что-то делать, чтобы ему стало лучше. Не разговаривать. Не высиживать здесь время.
Слава смотрел на него с неподдельным сочувствием и Льву даже показалось, что это первый момент в Канаде, когда они друг друга услышали.
- И что делать? спросил он.
- Не знаю! жалко, даже жалобно повторил Лев. Я посмотрел, что он назначает, я даже не понимаю, что это такое, у нас таких препаратов нет. Приходится всё гуглить, чтобы разобраться, и я не могу с ним об этом разговаривать, не могу говорить, что с чем-то не согласен, я же здесь никто
Он почувствовал
тепло на щеках: это Слава положил на них свои ладони. От неожиданности Лев умолк, ощущая, как тепло от любимых рук растекается по всему телу. Слава заглянул в его глаза и проговорил:
- Тише, тише Нужно успокоиться.
- Я спокоен, - не очень спокойно ответил он.
Слава покачал головой:
- Нет. Но это нормально.
Он поднялся на носочки и прошептал Льву на ухо:
- Давай сегодня плакать, сколько хочется, а с завтрашнего дня верить в лучшее?
Лев подумал: где-то он уже это слышал, и кивнул.
Они обнялись, Лев обхватил Славу за плечи, Слава Льва за талию, но у того уже не осталось сил думать и подсчитывать, когда они делали так в последний раз. Ясно, что чертовски давно. И ясно, что сейчас нужно было отбросить все обиды и просто сделать это, потому что они стоят перед реанимационной палатой своего ребёнка.
Спустя целую минуту, Слава первым разорвал объятие и сказал:
- Поехали к Мики.
У Льва отчего-то сел голос, и он перешёл на шепот:
- Поехали.
Слава сел за руль, Лев рядом, на пассажирское кресло. Когда Слава выруливал с парковки, Лев заметил указатель: «Онкологическое отделение», и его посетило неожиданное узнавание: Юля. Ту фразу сегодня плакать, а завтра верить в лучшее он сказал однажды Славе про Юлю.
Неужели Слава запомнил её на всю жизнь?
Почти 15 лет. Слава [20]
Слава перечитывал условия государственного медицинского страхования несколько раз, поэтому был уверен в том, что там написано: страховка покрывает всё, кроме того, что не является необходимым (в этот список входила косметическая хирургия, неэкстренная стоматология и иглоукалывание). Ничего из этого Ване не требовалось, а всё, что требовалось покрывала страховка.
Они бы получили её через две недели, а пока действовала временная Слава купил её перед отъездом, потому что Слава вообще-то не дурак. Он прекрасно понимал, что гиперактивный Ваня может внезапно выскочить на дорогу, а депрессивный Мики напиться таблеток, и ехать с такими детьми куда-либо без медицинского страхования верх глупости.
Ванина страховка покрывала вызов скорой, первую помощь, госпитализацию и содержание в больнице, консультации врачей и лекарства. Да, это только частичное покрытие расходов, и да, Славе придётся в течение двух недель самому оплачивать всё остальное, и это правда дорого. Но не настолько дорого, чтобы действовать так, как предлагал Лев.
«Я вернусь в Россию, буду работать и присылать деньги», вот что он предлагал. Впервые Слава услышал об этом на их домашнем консилиуме и не стал выяснять отношения при Мики, но все последующие дни он только и делал, что спрашивал Льва: зачем?
А Лев отвечал одной и той же фразой, настолько нелогичной, что Славе было даже странно, что её говорит Лев.
- Потому что оплачивать его лечение дорого для нас.
- Хорошо, - соглашался Слава. Одна твоя зарплата в сумме с моей покроют эти расходы. Что потом? Опять уволишься и вернешься?
- Ты так уверен, что реабилитация будет бесплатной?
- Я уверен в том, что там написано: бесплатно всё, что является обоснованным с медицинской точки зрения. Я думаю, лечение после комы это обоснованная помощь.
- А если нет?
Слава логично рассудил:
- Думаю, можно спросить об этом в больнице и не гадать.
Слава был уверен в ответе. Лев, судя по всему, тоже, но принимать его не хотел. Глядя на смятение в его лице, он спросил о том, в чем подозревал мужа уже не первый день.
- Ты ищешь повод, чтобы уехать?
Лев вспыхнул:
- Я не ищу повод! Я хочу как лучше.
- Как лучше это остаться с нами, - и, подумав, добавил: - Если ты имеешь в виду как лучше для семьи, а не для себя.