О! Так это ты, Голубочек? При виде меня глаза ее будто вспыхнули. Когда ж ты вернулась-то?
Голос ее звучал все так же шершаво, а в руке она сжимала целую пачку почтовых открыток.
В январе
Услышав мой ответ, госпожа Уофуку приподняла край длинной юбки, кокетливо отвела одну ногу назад и склонилась в глубоком поклоне. Ах да, вспомнила я. Такой она всегда и была
Все мое детство, когда Наставница посылала меня прикупить чего-нибудь к ужину, именно жена хозяина рыбной лавки украдкой угощала меня чем-нибудь то конфетой, то шоколадкой, то леденцом на палочке. Она знала, что Наставница запрещает мне сладкое, и уже поэтому баловала меня очень упорно. Так, что еще в дошкольные годы я частенько мечтала: эх, вот бы такая женщина была моей настоящей мамой!
Как же мы с нею за эти полгода ни разу не встретились, хотя живем по соседству, удивилась я. Но она как будто прочла мои мысли.
А у нас матушка в деревне совсем слегла, ухода требует. Пришлось ненадолго вернуться к ней на Кю́сю. Потому мы с тобой и не виделись Но ты, Голубочек, вижу, держишься молодцом! Вот и я то и дело у мужа спрашивала: как там наша Птичка из храма Дождя?
Этот муж у госпожи Уофуку уже второй. Первый несколько лет назад скончался от тяжелой болезни. Об этом мне написала тетушка Сусико, пока я на своих «каникулах» подрабатывала в Канаде.
Ну слава богу! Каждое лето столько народу ждет открыток на День большого зноя! Вот и на этот раз просто не знала, что делать И тут слышу говорят, ваша «Камелия» снова открылась. Да неужто? Пришла проверить и правда! Какая радость
Проговорив все это вежливо и напористо, госпожа Уофуку протянула мне пачку пустых открыток. Девственно-белых, с разлиновкой для адреса и почтовой марки на лицевой стороне.
При этом, насколько я знаю, сама госпожа Уофуку пишет отнюдь не как курица лапой. Почерк у нее приятный и легкий, знаки словно порхают в воздухе. Тем не менее из года в год она заказывает каллиграфию для летних пожеланий у нас в «Цубаки». Исключительно потому, что была давней подругой Наставницы.
В общем, прошу оформить все так же, как и всегда!
Да, конечно машинально отвечаю я.
Заказ принят, сделка заключена. Госпожа Уофуку, попрощавшись,
уходит. Проводив взглядом ее старенький передник, юбку до щиколоток, белые носочки и челку до бровей, я как будто на пару секунд возвращаюсь в детство. Теперь госпожа Уофуку живет на попечении сына и нянчится с внуком. А детей у нее трое, и все мальчики. Кто знает, может, когда-то она так баловала меня, потому что видела во мне свою дочь?
Перелистнув страницу календаря, я обвожу ярко-желтым маркером День большого зноя и День начала осени. И до, и после этих «пиковых» лунных дат еще будут День начала сливовых дождей и День окончания жары, к которым также пишутся отдельные пожелания. Для меня же это означает одно: танцевать с кистью придется все лето.
Я споласкиваю лицо, изгоняю остатки сна и начинаю подготовку к работе.
Первым делом нужно достать нашу старенькую резиновую печать с изображением рыбы и проштамповать ею все открытки с изнанки. Оформлять изнанку совсем не сложно этим можно заниматься, даже сидя за прилавком. Летние пожелания от госпожи Уофуку наша писчая контора оформляет уже много лет, не сказать десятилетий. Сама работа проста, угнетает лишь ее количество. Но все инструменты, которые Наставница годами использовала для этих заказов, давно подобраны и хранятся в специальном футляре. А сама клиентка настолько давняя, что даже содержание ее пожеланий можно не вычитывать заранее. В общем, у меня есть все, чтобы и нынче исполнить заказ госпожи Уофуку безукоризненно, как по нотам.
Хотя, конечно, в отличие от изнанки лицевая сторона с именем и адресом получателя всякий раз требует отдельного внимания и усилий. У каждой открытки свой адресат, и поставить такую работу «на поток», как в конвейере, практически невозможно.
Ужинаю я, как правило, где-нибудь в городе. От такой привычки, понятное дело, мой коэффициент Энгеля задирается до небес, но готовить ужин дома только для одной себя просто выше моих сил. По счастью, в таком туристическом раю, как наша Камакура, вопроса, где вкусно поесть, не возникает вообще: шагай по любой улочке да выбирай чего душа пожелает.
Сегодня впервые в этом году душа моя пожелала охлажденного рамэна. А уже после лапшевни захотела вернуться немного в обход через святилище Кама́кура-гу . Конечно, к дамочкам, разгуливающим в одиночку после заката, Камакуре не привыкать, но по вечерам ее улочки просто жуть какие темные. Особенно те, что ближе к горам: фонари там почти не горят. На часах еще нет и восьми, а вокруг хоть глаз выколи.