Вдруг что такое: побежали все сломя голову прочь.
Лиса! Лиса! кричат.
И верно, идёт кума Лиса: шубка рыжая, грудка белая, ушки на макушке, хвост поленом. Красота!
«Неужели, думает Русачок, это они её, такую красивую, испугались! Не может быть!»
Вышел смело, поклонился и говорит:
Здравствуйте, кумушка Лиса! Можно, я у вас одну вещь спрошу?
Ишь какой смелый! удивилась Лиса. Ну что ж, спрашивай, только поживей, а то у меня с вашим братом разговор короткий!
А я недолго. Научите меня, как мне Лисой стать? Расскажите, как живёте? Очень вы мне понравились!
Лисе лестно.
Ну что ж, говорит, живу обыкновенно: кого изловлю того задавлю, кого задавлю того съем! Вот и вся наука!
Ох, как страшно стало Русачку! Но виду не подал только ушами стрижёт.
Вот, говорит, почему вас все боятся! Нет, не стану я Лисой не наше это дело других обижать!
И хорошо, говорит Лиса, а то, если зайцы лисами станут, кого мы, лисы, есть будем?
А у самой глазищи так и горят, зубищи оскалила: сейчас прыгнет и прощай, Русачок!
Только Русачок её даже недослушал: как припустится поминай как звали! Бежит, а про себя приговаривает: «Ишь чего выдумала! Живых зайцев есть! Это значит: стань я Лисой, я сам себя съесть должен! Ну и ну!»
Долго бегал Русачок по лесу. Всех зверей повидал.
Все ему, кроме Волка он ещё злей Лисы, понравились. Да только не совсем.
Хотел было Мышкой стать да больно мала; хотел Ежом да больно колючий, никто его не погладит, а заяц он ласку любит; хотел Бобром да в реке больно мокро
Совсем было собрался Медведем стать: сказал ему Медведь, что он мёд ест, а мёд, мол, ещё слаще морковки, да не захотел Русачок зимой в берлоге спать, лапу сосать.
Мы, говорит, этого не можем. Наше дело бегать.
Бегал-бегал прибежал к болотцу лесному.
Да так и замер.
Стоит зверь всем зверям зверь: сам большой-пребольшой, больше Медведя, ноги длинные, уши не хуже заячьих, да целых две пары! А глаза добрые-предобрые.
Стоит травку щиплет, осиновую ветку гложет.
Уж как он Русачку понравился и сказать невозможно!
Поклонился он зверю низёхонько.
Здравствуйте, дяденька, говорит, как вас звать-величать?
Здравствуй, Русачок, говорит великан, звать меня Лось Сохатый.
А зачем у вас, дяденька, две пары ушей?
Засмеялся Лось Сохатый.
Это, говорит, ты, видно, мои рога за уши принял!
А зачем вам рога?
От врага защищаться, говорит Лось. От волка там или ещё от кого.
Ой, как здорово! говорит Русачок. А как вы, лоси, живёте?
Живём обыкновенно: ветки гложем, траву щиплем.
А морковку едите?
Едим и морковку, коли попадётся.
А других зверей не едите?
Бог с тобой, говорит Лось. Что придумал!
Тут Лось ещё больше Русачку понравился.
«Стану Лосем», думает.
А по деревьям не лазите? спрашивает.
Да что ты? Зачем это?
А бегаете быстро?
Ничего, не жалуюсь, смеётся Лось Сохатый.
А зимой в берлоге не спите, лапу не сосёте?
Что я Медведь, что ли? фыркнул Лось.
Ну, тут совсем решил Русачок Лосем стать.
Но на всякий случай ещё об одном решил спросить:
А скоро ли можно Лосем стать?
Ну что ж, говорит Лось Сохатый, скоро: расти надо лет пять этак или шесть и будет из Лосёнка настоящий Лось Сохатый!
Уж как тут Русачок огорчился чуть не заплакал!
Нет, говорит, не наше это дело пять лет расти! До свиданья, дяденька Лось! Ничего у меня не выходит
Прощай, малыш, говорит Лось Сохатый.
И побежал Русачок домой.
Подбежал к знакомому пруду в пруду жёлтые листья плавают, а на большом листе Лягушонок сидит.
Подрос он, конечно. Пожалуй, и Лягушкой назвать можно, но Русачок его всё равно сразу узнал.
Здравствуй, кричит, бывший Головастик!
Он-то узнал, а Лягушонок, видно, нет: испугался и в воду нырнул.
Удивился Русачок. «Что это он?» думает.
Высунулся Лягушонок из воды и говорит:
Эх, ты! Чего людей пугаешь?
Да не я «эх», а ты «эх»! засмеялся Русачок. Что ж ты, бывший Головастик, своих не узнаёшь? Это ж я!
Что значит я? удивился Лягушонок.
Ну я, твой знакомый Русачок.
Вот так так, говорит Лягушонок. Какой ты Русачок? Ты самый настоящий Заяц-Русак!
И нырнул.
Посмотрелся Русачок в воду, когда круги успокоились.
Видит и верно: стал он большим, красивым Зайцем. Точь-в-точь как папа: шёрстка пушистая, лапы сильные, глаза большие, а уши ни в сказке сказать, ни пером описать!
И забарабанил он лапами.
От радости.
Отшельник и Роза
I
Да, это было очень странно!
Ведь море было действительно синее-синее, и жить в нём было так весело и интересно! Рыбы (это только раньше люди думали, что они не умеют говорить!) даже сложили весёлую песню о том, как хорошо живётся в море:
А ведь у него было всё, что полагается настоящему раку для полного счастья: десять ног и вытаращенные глаза, длинные-предлинные усы и могучие клешни. Вот только панциря у него не было тельце было совсем мягкое Может быть, потому-то все, у кого такой панцирь был, да и многие другие, обижали его, щипали, кусали, а то и старались съесть
И он пел грустную-прегрустную песню: