Приготовил Могилу я себе приготовил. Слушай, ты не знаешь случайно, что такое правило товарищества?
По-моему, так: главное не фискалить, поддерживать товарища в беде, кроме того
Дурной ты! Я тебя об арифметическом правиле спрашиваю. Ты еще на уроке ляпни такой ответ Александру Николаевичу
Краснокожие!.. возгласил дежурный, заглянув в окно. Стройся, как говорится, к расчету. Александр Николаевич
идет.
Сдержанный болезненный стон пронесся по всему классу.
«Мне смертию кость угрожала» , прошептал Красильников, судорожно вчитываясь в Киселёва , страницы которого были испещрены самыми загадочными цифрами и вычислениями.
Почти у всех в руках вместо Киселева была бог его знает какая гадость: маленькие засаленные книжонки с аляповато, грубо раскрашенными обложками, крикливо вещавшими, что содержание их не менее зазвонисто: «Тайна мистера Пэка, или Три отрезанные головы», «Берлинский палач», «Подземелье дьявола» все это сплошь грубое, глупое, тошнотворно-безграмотное. Весь этот вздор при первых же словах дежурного, обращенных к краснокожим, моментально нырнул в ранцы и ящики парт, а взамен «берлинских палачей» выскочили спокойные, солидные Киселёвы, Киселёвы, Киселёвы целое море глубокомысленной арифметики.
Много будет сегодня убиенных младенцев, пророчески провозгласил Красильников.
Типун тебе на язык.
Ну, типун-то это вопрос, а единица в журнале верная.
С первой скамьи раздался судорожный писк умиравшего от ужаса и дурных предчувствий Грачева:
Замирайло! Золотой голубчик! Спаси нас!
Как же я вас спасу, дурные! Надо было выучить и тройное и цепное.
А сам-то ты учил?
Нет, положим. Я вчера у одного мальчика достал «Фантомас , убийца детей» Впрочем, постойте, господа Надо, знаете что сделать? Занять Александра Николаевича разговором. Гм!.. Стоп. Нашел. Чем ушибся, тем и лечись!.. Есть. Только вы уж поддержите.
Ну-с Перво-наперво мы проверим, кого нет в классе.
Он медлительно развернул журнал:
Авилов Илья?
Здесь.
Агабашев Степан?
Здесь.
Андриевич Николай?
Нет его, отвечал дежурный.
И не будет, вдруг мрачно пробормотал Замирайло.
Что? поднял голову учитель.
Все молчали.
Кто сказал «и не будет»?
Замирайло с деланой неохотой поднялся с места.
Я сказал «и не будет».
Что ж он, серьезно болен, что ли?
Нет, промямлил Замирайло, не то Да я уж и не знаю, говорить ли вообще, Александр Николаевич
А что такое? В чем дело? встревоженно поднял голову добряк математик.
Да я боюсь, как бы и мне в эту историю не запутаться Будут еще по судам таскать как свидетеля И добавил с лицемерной заботливостью: А это может отразиться на моих учебных занятиях.
Нет, ты мне скажи, в чем дело с Андриевичем, совсем уже встревожился учитель. Что такое? При чем тут суд?
Замирайло, опустив голову, молчал.
Ну же? Говори смело, не бойся.
Ну хорошо вздохнул Замирайло. Я скажу все, что знаю, там не мое дело. Вчера, как вам известно, было воскресенье. Я решил с утра пойти на реку, половить рыбу. Ну, конечно, взял с собой и учебные книжки Киселева «Арифметику» взял. Думаю, что хотя и знаю все, но все-таки еще подзубрить не мешает. Иду это я к реке, встречаю Андриевича, под мышкой у него синее одеяло и книжки.
Замирайло на минуту замялся, потом великодушно закончил:
Тоже учебные книжки. Он тоже шел на реку учить Киселева. «Здравствуй, голубчик Андриевич, говорю я ему. Куда это ты с книжками и одеялом направляешься?» «А к реке, говорит. Лягу себе, говорит, под кустиком и тоже буду учить арифметику». «Ну, хорошо, говорю я ему, только ты садись подальше, чтобы мы не мешали друг другу учить арифметику». Так мы и сделали. Я уселся под ивой на бережку, а он улегся, так ярдов на сто
Ну, ну и что же? поощрил заинтересованный учитель.
она взвизгнула, схватила меня за плечи, вытолкала и захлопнула калитку перед самым моим носом.
Гм!.. промычал учитель. Замирайло! Выскажи свое просвещенное мнение
Что ж я скажу, Александр Николаевич, скромно встал Замирайло. Я ничего не знаю, а только у Андриевича в будущем большие деньги, и опекуну выгодно отделаться от бедного Николая
Так ты думаешь, что это опекун говорил с Манюком за твоей спиной?
Уверен, бодро сказал Замирайло.
В котором часу это было приблизительно? спросил учитель.
В десять часов утра или немного позже.
Ну так поздравляю вас: я был вчера около этого времени на вокзале и видел опекуна Андриевича я его немного знаю в лицо. Он сел в десятичасовой киевский поезд и уехал.