Так ли, так ли! Ты самая модная ведьма шабаша. Поэтому я хочу, чтобы ТЫ была судьей на маскараде. Ну пожалуйста, скажи, что подвезешь меня. Умоляю.
Ну-у-у-у
Не соглашайся, предупредил Дадли. Ау, она же тебя селедкой назвала! Не вздумай.
Заткни пасть, Дадли, сказала Пачкуля. Когда ведьмы разговаривают, коты должны помалкивать. Что ты решила, Шельма?
Но Шельма не успела ей ответить, потому что в эту секунду с жутким грохотом распахнулась дверь.
Глава вторая Искривление черенка
Гром и молния, воскликнула Шельма. Проходной двор какой-то!
Ага, явилась, значит! рявкнула Пачкуля. Я тебя обыскалась, дурында ты этакая. Ты что это вламываешься без стука? Плохая метла! Выйди и зайди как положено!
Метла сиротливо съежилась.
Что это с ней? спросила Шельма, с любопытством тыкая в метлу длинным костлявым пальцем. Почему она не слушается? Метлам положено слушаться.
Откуда я знаю? Обычно она так себя не ведет. Метла, стой прямо, не сутулься и делай, что велено, а не то получишь топора.
С глухим ударом метла рухнула на пол.
Она в обмороке, сообщила Шельма. И потыкала метлу ногой. Наверное, топора испугалась.
Чудно́, сказала Пачкуля, смачивая метлу теплой болотной водой. У нее, вообще, нормально с чувством юмора.
Метла чихнула, залопотала что-то и попыталась подняться.
Вставай давай. Щас как хрястну тебя! припугнула Пачкуля. Это, конечно, было зря, потому что метла снова отключилась.
Ах ты ж жабьи бородавки! Опять вырубилась. И что с ней такое? Вот досада, что она сказать не может.
(С метлами дело обстоит следующим образом: они понимают ведьминский язык, но не говорят на нем. Потому что они говорят только на древесном языке. Древесный это такой специальный язык, на котором метлы ведут занудные древесные беседы о своих проблемах: как, мол, трудно найти себе удобный уголок и как неприятно
летать против северного ветра. Для ведьм и для нас с вами их разговоры сплошной шур-шур-шур.)
Вероятно, просто легкое искривление черенка, сказала Шельма. Она немного задирала нос. У нее самой метла была классом повыше и никогда не доставляла хлопот. Может, спросишь у нее? Попробуй языковое заклинание. Мы его в школе проходили. Как там? «Фимби-мумбари метла, заговори». Что-то вроде того.
Нетушки, сказала Пачкуля. Один раз уже попробовала, из любопытства. Как вспомню, так вздрогну. Послушай моего совета: никогда не пытайся говорить на древесном. Во рту куча щепок и этот гадкий привкус опилок. Кроме того, заклинание жутко долго действует. И распространяется оно не только на метлы. Ты начинаешь понимать все деревянное. Кому охота неделями слушать, о чем трепятся унылые старые двери в сарае, и пыльные половицы, и нудные древние деревья? Я чуть не померла от скуки, скажу тебе. С гоблином в лифте застрять и то приятней.
При слове «гоблин» метла судорожно дернулась и подскочила. Затем снова начала валиться на пол. Пачкуля выставила руку и крепко схватила ее за черенок.
Опаньки, сказала она. Похоже, я опять сболтнула лишнего.
Что? Про гоблина?
Ага. Хорош, метелка! Стой прямо!
Гоблин, повторила Шельма. Ее забавляло, какой эффект это производило на метлу. Ты сказала «гоблин»? Ей не нравится слово «гоблин»? Интересно. «Гоблин», значит?
Слушай, может, хватит уже повторять? попросила Пачкуля, пытаясь совладать с отчаянно вырывавшейся метлой.
Что повторять? невинным тоном осведомилась Шельма.
«Гоблин». Вот черт! Из-за тебя я сама это сказала. А ну перестань, я начинаю терять терпение!
Это относилось к метле. Та, ударившись в истерику, извивалась и выдиралась что есть мочи.
Интересно. Здесь есть логика, сказала Шельма. Смотри, ей не нравятся слова «топор», «хрястнуть» и «гоблин». Из чего я делаю вывод, что она боится, что придут гоблины и порубят ее топором! Кстати, почему бы и нет? Ты взгляни на нее. Она же никуда не годится. Эй, метла! Сзади гоблин! Ха-ха-ха!
Тихо! взвизгнула Пачкуля. Она шутит, шутит она!
Но было слишком поздно. Метла взбесилась. Она высвободилась из хозяйкиной хватки, пронеслась по комнате и налетела на Шельмин туалетный столик. Драгоценная коллекция, которую Шельма собирала всю жизнь, разлетелась в стороны пудра гадостных оттенков, жирные помады и пузырьки с отвратительного вида содержимым.
Не-е-е-ет! взвыла Шельма. Моя косметика! Только не это!
А ну вернись, паршивка! гаркнула Пачкуля, притопнув ногой. Она удирает! Держи ее! Она меня не слушается!
Метла и в самом деле разбушевалась. Не удовлетворившись истреблением Шельминой косметики, она опрокинула вешалку для шляп, котел и три стула и, прокатившись в миске с «Акульим рагу», шлепнулась Дадли на хвост. Дадли чертыхнулся и укусил ее за черенок. Шельма подняла глаза от разноцветных луж под ногами, заверещала и попыталась сделать то же самое. Метла вильнула в сторону, а затем ринулась к окну, намереваясь сбежать.
Пачкуля сама невозмутимость выставила ногу. Метла, в панике летевшая, не разбирая дороги, споткнулась и хряснулась на пол. Пачкуля мигом ее оседлала и вцепилась мертвой хваткой.
Угомонись! завопила она. Смотри, какой ты бардак устроила. Немедленно приберись тут, а не то порублю тебя на прищепки!