Не разговорился он, дядя, а просто не смог сдержать смех, потешаясь над невезучей юной драконессой.
«Не трусь, Син! Поздно трусить!» - уговаривала я себя и шагала, шагала.
Расстояние между нами сокращалось. Мне оставалось пройти совсем чуть-чуть, когда Энджей вдруг резко обернулся и уставился на меня.
Его глаза Его глаза Они были рыжие, янтарные и сияющие. Зрачок вытянулся, словно мужчина был на грани оборота, а ноздри раздувались, как у хищника, почуявшего добычу.
Стало страшно.
В голову даже пришли мысли о побеге.
В самом деле, девчонки же простили мне желание. Значит, можно смело разворачиваться и драпать, куда глаза глядят. Но разве обманешь провидение? Вряд ли. Его должно исполнять.
И я сделала еще один шаг. Малюсенький.
Энджей скользнул по мне взглядом и потерял интерес. Ко мне потерял, а вообще кого-то высматривал, вынюхивал и, кажется, сильно желал обнаружить.
Древние мудрые боги, помогите мне! Дайте сил, дайте воли, дайте смелости! И побольше Столько, чтобы их хватило и на поцелуй, и на то, чтобы удрать от загадочного незнакомого дракона.
В зале Энджей не обнаружил ничего для себя интересного, и его взгляд он снова вернулся ко мне. И на этот раз впился на совесть. Настолько, что я его физически ощущала. И взгляд, и страх, который этот взгляд вызывал во мне. В то же время магнит между
нами действовал все сильнее с каждым крошечным шагом.
Дракон оперся спиной на стойку, сложил на груди руки и улыбнулся.
А я Я остановилась, очарованная открывшимся зрелищем. Не могу сказать точно, что меня поразило больше: натянутые, словно канаты мышцы, перекатывающиеся под кожей на его предплечьях, или улыбка, осветившая и изменившая до неузнаваемости лицо Энджея. О, сейчас он был прекрасен! Впрочем, и страшен тоже. Но прекрасен капельку больше.
Никогда я не испытывала такого смятения чувств. Страх нарастал, перерастая в ужас и панику, но и симпатия усиливалась с каждым брошенным в сторону дракона взглядом. Со мной творилось нечто странное, древнее и неизбежное, словно я была уже не я, а частичка, которая летела по магическому лучу и не имела ни своей воли, ни своего разума.
Вдруг из-за стойки выполз крошечный котенок. Маленький пушистый комок очевидно только-только оторвался от матери и о наивности и глупости шагнул в большой мир. Взрыв смеха и громкие голоса от соседнего стола его так напугали, что он вздыбил свою шерстку и прижался к сапогам Энджея, ища защиты и покровительства.
У животных в такие моменты срабатывают инстинкты, их ведет само мироздание, заставляя в сложной ситуации отыскивать самое безопасное местечко. Котенок его нашел у ног дракона. Мужчина нагнулся, погладил незадачливого смельчака, и тот прогнулся, принимая ласку. Энджей аккуратно поднял беглеца и передал трактирщику.
- Вот непоседа, - покачал головой дворф. Всегда норовит улизнуть от матери Эх, кабы не мыши, которых ни одной магией не выведешь, не держал бы я котов.
Трактирщик, бубня себе под нос, удалился вглубь пещеры, оставив дракона у стойки одного.
Вот он мой звездный миг!
Я, разумеется, не котенок, но теперь в душе царила уверенность, что даже за поцелуй на виду у всех мне ничто не грозит, а быстро улепетывать жизнь научила с раннего детства.
- Эй, парень! окликнул меня Энджей. Тебе от меня что-то надо? Ты уже несколько минут пялишься. Если есть дело выкладывай, а если нет, то проваливай.
Парень? Я даже развернулась, чтобы убедиться, что дракон обращается ко мне. Впрочем, капюшонов мы не снимали с тех пор, как прошли сквозь магическую пелену и попали в таверну, а в таком одеянии любую из нас вполне можно было бы принять за щуплого паренька.
А ведь дело у меня к нему было. Ох, какое ж дело
Я выдохнула и быстро преодолела последние метры, что отделяли нас друг от друга.
- Ну, не робей, говори, - усмехнулся Энджей.
И усмешка, красиво изогнувшая губы, ему тоже шла. Чуть меньше, чем улыбка, но все же.
Давай, Син! Давай!
Сиреневый филин над стойкой веселился вовсю. Его «уф-уф-уф» любой бы понял. Ну-ну, смейся дальше, пернатый!
Я гулко сглотнула. Благо из-за сонма голосов этого никто не услышал, а потом Потом приподнялась на цыпочки и накрыла губы дракона своими.
- О-о-о-о-о! эхом пронеслось по таверне.
- У-ху-ху-ху-ху! это, кажется, слышала только я.
Хотя, возможно, мне показалось, потому что все заглушал отчаянный стук моего сердца.
И мне бы оторваться от Энджея и удрать с девчонками, но магнит, возникший между нами, не пускал. Он заставлял меня теснее прижиматься к дракону. Растерянному и, кажется, сердитому дракону.
А спустя мгновение с меня просто сдернули капюшон, и две толстые золотые косы, в которые я перед полетом сюда собрала волосы, упали на плечи.
- Девица! ахнул кто-то рядом.
- А ты думал парень? Стал бы он к Энджею лезть - хохотнул его сосед.
- Не-е-ет, на него только бабы западают, а мужики стараются держаться подальше, будь они даже мужьями этих баб! выкрикнул кто-то, и вся таверна разразилась громовым хохотом.
А я А меня слово «мужья» и сравнение с бабами отрезвило.
Прервав поцелуй, я предприняла попытку отступить, но мужчина уже пришел в себя. Он обнял меня, и я оказалась в кольце его рук, как в капкане.