Принес же эту Марью нечистый, в этот момент проворчала Палаша. Все карты нам спутала. Померла бы барыня родами, и дело с концом.
Отчего ты так говоришь? удивился лесник.
Слова горничной показались мне очень странными, потому я решила пока не входить в кухню, а немного тайком послушать. Интуиция подсказывала, что надо поступить именно так.
Они говорили очень тихо, оттого я приникла к косяку двери и навострила уши.
Я ведь намеренно барыню к тебе привела, чтобы все дельце по-тихому обстряпать, продолжала заговорщически Палаша. И извозчика подкупила, чтобы он сделал так, что у него якобы колесо сломалось. Он ведь так и не вернулся. Потому и повод нашелся, сюда к тебе в сторожку идти, дождь нам только на руку был.
Зачем?
Ты че, дурной?! Я ж мальчишку к тебе послала вчера, он разве не передал мои слова?
Прибегал поутру малец, только я ничего не понял из того, что он сказал, ответил лесник.
Чего непонято-то тебе?! вспылила горничная громким шепотом и уже дальше говорила громче. Я намеренно привела барыню сюда, чтобы уморить. Всем скажем, что умерла при родах она, не разродилась, да и ребеночек мертвый родился. Правда, придется Марье денег дать, чтобы молчала. Потому и сказала, что, как назло, вчера к тебе повитуха притащилась.
Оторопев от слов служанки, я даже перестала дышать.
Ты что, Палаша, дурное дело задумала? нахмурился лесник.
Дошло наконец-то! Ты должен мне помочь!
Нет, я на такое черное дело не подписывался, замотал головой мужик.
Сам же говорил, что готов господину услужить!
Готов, но не душегубством же!
Зачем же я тогда тебе барыню привела, окаянный тетерев! Я и сама бы ее отравила, но отчего-то моя ядовитая настойка ее не берет! Даже вон ребеночка она выродила живого!
Я похолодела всем телом. Меня пронзила мысль о том, что та настойка от болей, которой меня поила Палаша, не зря была такой горькой! Это была отрава! Но отчего яд не навредил мне? Или же я задумалась, и меня осенило. Может, все же этот яд и убил бывшую владелицу моего тела, настоящую барыню? И она умерла, а ангелы вселили мою душу в ее тело после этого и дали мне второй шанс? А молодая графиня Шереметьева должна была умереть в лесу под деревом промозглой ночью?
Глава 8
Тише ты, дура, чего, орешь? Услышит она, цыкнул на Палашу лесник.
И пусть слышит. Я эту богатую гадину ненавижу. Из-за нее мой братец маленький умер!
Что былое вспоминать-то? вздохнул печально лесник. Твой брат и правда горемычная душа. В том приюте такой мор был, никто бы не выжил.
А если бы я забрала его к себе, он бы жив остался! Он один у меня родной был после смерти матушки, а теперь я одна-одинешенька. А этой зажравшейся графине куска хлеба жалко стало! У них куры денег не клюют, а все равно жадные.
В этом ты права, Палаша.
Я так просила Любовь Алексеевну, на коленях умоляла. Он бы и не
мешал никому, жил бы в моей комнатушке на чердаке. Я бы с ним своей едой делилась. Да и на усадебной кухне столько еды остается, что даже собаки дворовые уже не жрут. Точно бы никто не заметил, что он ест там. А у этой дряни, Любови Алексеевны, сердце что камень. Потому-то и Бог ее и наказал, что муж завел любовницу! Так ей и надо, твари бессердечной! Пусть сдохнет.
Не говорил так, грех это! Желать смерти другому.
Вот как ты заговорил?! Сам же сказал, что ради меня на все пойдешь! «Только попроси, Палаша». Твои слова? Вот я и прошу. Помоги мне сгубить эту богатую стерву.
Я слушала их перепалку и бледнела все больше. Так вот она какая! Настоящая барыня. Бессердечная стерва, которая пожалела кусок хлеба для несчастного сироты, и тот умер в приюте. Неудивительно, что Палаша ненавидела ее. И я понимала, что теперь исправить прошлое зло невозможно. Не могла же я сказать горничной, что в теле Любови Шереметьевой другая, я. Палаша никогда бы не поверила и посчитала бы меня сумасшедшей.
Палаша, пойми, я не смогу, мямлил мужик, но уже колебался.
Ну и дурак! А если бы помог мне, господин бы нам денег заплатил. Он двести рублев обещал! А может, за услугу такую мне вообще вольную справит, если угодим ему.
Не буду я в крови руки марать, даже ради твоей вольной, Палаша.
Вот, значит, как? Сам вольный, а мне век в неволе жить? Да? Значит, и про любовь свою все мне врал! Тогда и живи один! Не пойду за тебя замуж! Так бобылем и помрешь!
Палаша вскочила со стула и, схватив большой кухонный нож, вдруг бросилась к двери, за которой я стояла. Я в ужасе отшатнулась, не на шутку перепугавшись. Но в следующий момент лесник бросился вслед за горничной и схватил ее за руку. Он прекрасно понял, что она вознамерилась сделать, и я тоже поняла по зажатому в ее руке ножу.
Да погоди ты, бешеная! Давай все спокойно обсудим, заявил недовольно мужик, оттаскивая женщину обратно к печи. Сядь. Я же не сказал нет
Они уселись обратно за стол и начали шушукаться.
Сначала ее кокнем по-тихому, пока она спит, а потом и ребенка. Никто и не узнает.
У меня все потемнело перед глазами. Сначала муж, который ненавидел и желал моей смерти, теперь горничная собиралась меня зарезать во сне.
Только тянуть не надо, услышала я последние слова Палаши Пока никто не очухался и не узнал, что я ее сюда привела. Тело ее спрячем, зароем и дите тоже. Пусть ищут по лесам. В жизнь не найдут. А я всем скажу, что потерялись мы друг с другом в лесу.