Я подумала, что в чем-то вампир был все-таки прав.
Наконец алхимичку успокоили. Потребовавшегося на успокоение времени герцогу хватило, чтобы успокоиться самому и собраться с мыслями для следующего удара. И лучше бы последнего спор затягивался, и умный Генри начинал понимать, что может и не выйти из него победителем. Как настоящий мужчина, всем прочим схваткам он предпочитал те, про которые заранее знал, что не проиграет.
Ну ладно, медленно произнес он. Глаза его сверкали не хуже чем у Рихтера; герцог всеми силами старался скрыть этот азартный блеск, но даже многолетняя выучка была не в силах ему помочь. Ладно. Может быть, я ошибся. Может быть, тебе Яльга, да, Яльга, так ведь тебя зовут? самое место на нашем факультете. Может, твоя матушка была валькирия и чулки вязала исключительно из человеческих кишок. «Ты даже не представляешь, насколько прав», мрачно подумалось мне. Но ты стремишься в мужской мир, женщина. А в этом мире не принимают слов на веру. Может быть, ты и в самом деле крутой профессионал. Тогда сделай так, чтобы мы в это поверили. А пока не сделаешь ничто не переубедит меня в том, что ты просто рыжая пигалица, запрыгнувшая слишком высоко.
Конкретнее, милый, нежно улыбнулась я. Или конкретность в мужском мире тоже не поощряется?
Конкретнее? Он прищурился. Хорошо! Вампир сделал движение, как будто хотел наклониться вперед, но счел этот жест чрезмерно азартным и оттого остался на прежнем месте. Лаборатория Рихтера. Зайди туда и выйди. Желательно целиком, а не по частям хотя нет, какое там просто зайди. Вот тогда я согласен признать, что был неправ.
Я помолчала, постукивая пальцами по столу. Рваный мотивчик становился все быстрее и быстрее через минуту я поймала себя на том, что выстукиваю озорную козерыйку и сердце, что характерно, бьется точно в том же темпе. Я не герцог, мне нет нужды скрывать свой азарт!..
Я слышала, герцогское слово дорогого стоит?
Генри, чуть помедлив, кивнул. Он явно не понимал, о чем это я.
А сколько конкретно оно стоит? В лыкоморских золотых, э?
Вампир замялся. В карих глазах запрыгали нолики. Мой вопрос поставил его перед непростой дилеммой: назвать слишком дорого уступить мне, назвать слишком дешево поступиться честью рода. Гордость боролась в нем со скупостью; не дожидаясь, пока кто-нибудь из них возьмет верх (признаться, я опасалась, что гордость проиграет), я ударила ладонью по столу:
Сто монет, герцог. Сто полновесных золотых монеток, каждая с профилем царя-батюшки на реверсе. В таком случае я согласна.
Про необрезанный край я добавлять не стала, испугавшись, что дело дойдет до дуэли. Как же, фамильная честь! «Как, вы считаете, что восемнадцатый нет, двадцать первый герцог из рода Ривендейл станет обрезать у монеты ребро?!»
Ладно, подумав, кивнул вампир. Он опять пошел пятнами не иначе как от моей несказанной наглости. Это я сочла за комплимент. Если выиграешь, я заплачу тебе сто золотых. Ну а что будет, если ты проиграешь?
Я пожала плечами.
Все, что могу предложить, это конспекты по бестиологии. Остальное мне слишком дорого. Можешь забрать и самого Марцелла в нагруз
Если ты проиграешь, перебил меня Ривендейл, ты напишешь заявление на перевод. К алхимикам, некромантам, телепатам выбирай сама. Напишешь, подпишешь и положишь Рихтеру на стол. Ставки приняты?
Приняты, после паузы согласилась я. Но за такое сотни золотых не хватит. Еще пятьдесят
монет, герцог, иначе я разрываю договор.
Идет, кивнул он. Значит, полтораста золотых против твоего заявления?
Я молча протянула руку через стол. Вампир, чуть помедлив, протянул мне свою.
Рукопожатие было коротким и жестким.
Из трактира я ушла почти сразу: только договорилась, что доказательства взлома будут предъявлены завтра в десять. Народ, как я заметила, был весьма обрадован случившимся. Кое-кто даже делал ставки, правда большей частью на герцога. Я не обиделась: сама на себя не поставила бы и серебрушки.
Больше сидеть было незачем. Я выскользнула за дверь; снаружи было мокро, с темных вечерних небес накрапывал мелкий дождь. Мой плащ ни мрыса не спасал от влаги, но я все-таки нахлобучила на голову капюшон.
Свежий воздух (ну относительно свежий здесь, на окраине, пахло весьма сообразно) подействовал на меня почти сразу. Все идеи в стиле «да я этот кабинет одной левой!» исчезли, точно их и не бывало. Я сосредоточенно заскрипела мозгами, не обращая внимания на стекающие по лицу холодные капли.
Мыслей, как назло, не было никаких. Точнее, была одна: украсть из школьной конюшни лошадь и только меня здесь и видели!.. Как я стану взламывать кабинет магистра? Тем более легендарную лабораторию легендарного Рихтера, не пожалевшего фантазии и силы чар?
Так, будем думать. Как эта дверь вообще может быть закрыта?
На ключ, на магический пароль, на элементаль. На какой-то четвертый, незнакомый мне способ
Брызги грязной воды окатили меня с ног до головы. Я отшатнулась к обочине; мимо меня с топотом пронесся конник, крикнувший в мой адрес нечто малоприятное. Лошадиные копыта по очереди разбрызгивали все лужи, имеющиеся на этой дороге.