Скотина, прошипела в ответ Шарлотта.
Так я же этого не отрицаю, спокойно ответил Арман и, судя по звуку, налил себе воды из графина. И прямым текстом тебе говорю: уезжай в Антем. Тебе здесь не рады.
Арман осушил стакан и поставил его на стол, как бы подводя итог этой беседы.
Раздался звук хлесткой пощечины, а потом дверь с грохотом закрылась, и в кабинете повисла тишина.
Я выглянула из-за портьеры и увидела, что Арман, прикрыв глаза, стоит, опершись на стол руками. Н-да бедный мужик. И что ему сейчас сказать? Как поддержать? Любые слова сейчас неуместны и прозвучат фальшиво.
Глава 21. Об отличных стаканах господина канцлера
Может, у тебя есть что-нибудь покрепче?
Он медленно открыл глаза и посмотрел на меня.
Извини, я не хотел, чтобы ты стала свидетельницей этой сцены. Оттолкнулся от стола и добавил: Тебе лучше уйти.
Н-да Я поняла, что он решил отгородиться от меня и оставить все так, как есть. На душе стало горько и как-то гадко. Ладно, как знаешь. Но не нужно допускать, чтобы твое прошлое уничтожило твое настоящее. И, пожалуй, стоит подумать о том, что эта стерва не зря появилась в Эфроне здесь и сейчас. И Я замолчала, осененная догадкой. Как-то ведь она нашла путь к твоему кабинету? Меня слуга привел, а ее кто? К слову, сама я обратный путь не найду. А где твоя охрана? Я нахмурилась. Кажется, стражи стояли перед дверью, когда я пришла. Или каждый встречный-поперечный может без проблем к тебе в кабинет вламываться?
Соображал Арман быстро. Он тут же направился к двери и резко ее открыл. Я поспешила за ним следом и никаких гвардейцев там не увидела.
Канцлер тут же вернулся в кабинет и на что-то нажал на столе.
Будет лучше, если ты пока останешься здесь и
Договорить он не успел в комнату начали заходить гвардейцы. Их старший быстро оценил ситуацию и выстроил свою пятерку солдат перед канцлером навытяжку.
Нужно срочно найти жену посла Антема графиню Шарлотту ан Хорман и мягко задержать. Конвой у моей двери пропал. Нужно его тоже найти. Постарайтесь быстро и без лишней огласки. Предупредить всех гвардейцев, чтобы удвоили бдительность, раздавал Арман лаконичные приказы.
Как только они ушли, в кабинете появился лакей.
Ларс, подключай к поискам графини свою гвардию. Почему-то я уверен, что до залов, где королева проводит свой вечер, Шарлотта не дошла, отсыпал он очередную порцию приказов.
Она не могла уйти далеко. Прошло не больше пяти минут, вмешалась я.
В этот момент дверь кабинета снова открылась, и в нее почти вбежал запыхавшийся гвардеец.
Господин канцлер, стало известно, что графиня вошла в крылодворца, где обитает принц. А мы не можем туда попасть без его разрешения.
Анна, оставайся здесь, а я
Ну уж нет! решительно заявила я, для убедительности схватила стакан, из которого пила, и, крепко сжав, со стуком опустила его на стол. Я пойду с тобой!
Копившиеся в душе недовольство происходящим, агрессия и неудовлетворенные желания требовали действия. Я даже представить не могла, что сейчас спокойно останусь в кабинете и буду чего-то там ждать! Оставить меня на месте
можно, разве что связав по рукам и ногам.
Что-то такое по моим глазам прочел и Арман, потому нервно дернул шеей и сквозь зубы произнес:
Еще и с тобой пререкаться мне точно некогда. Пошли! И широкими шагами проследовал на выход из кабинета.
До крыла принца мы, правда, не дошли увидели графиню раньше. Она шла нам навстречу и как-то странно улыбалась. А стоило ей подойти поближе, как она расхохоталась. И этот смех леденящей поземкой прокрался в душу, заставляя внутренне сжаться так люди не смеются.
Одержимая прошелестело среди гвардейцев, которые следовали за нами.
Непроизвольно я сильнее сжала кулаки и поняла, что так и продолжаю держать в руках тот самый стакан. Надо же, прямо сроднилась с ним.
Графиня тем временем остановилась, нечеловеческим движением склонила голову набок и, улыбнувшись еще шире, достала из поясной сумочки маленький револьвер. После чего, продолжая улыбаться, направила его на нас и, вглядываясь в наши напряженные лица, начала медленно целиться то в одного, то в другого. Наконец выбор одержимой остановился на канцлере, и ее глаза блеснули яростным восторгом. Она хмыкнула и нажала на спусковой крючок.
Одновременно с этим случилось сразу несколько событий.
Один из гвардейцев оттолкнул канцлера с линии огня и загородил его собой, а я, переполненная праведным возмущением, гневом и безумным страхом за Армана, изо всех сил метнула стакан, который держала в руке, в эту ненормальную.
Показалось, что на несколько ударов сердца время остановилось, превратилось в тягучий кисель, а потом послышался мужской стон, женский вскрик и звук падающего тела.
Растерянно, с бешено бьющимся сердцем оглядывая представшую передо мной картину, я не сразу осознала, что стонал раненый в плечо гвардеец, а упала, почти так, как стояла, графиня. В шоке от произошедшего, я почему-то не могла сдвинуться с места. Только смотрела и хлопала глазами.
Раненого тут же перехватили гвардейцы и начали оказывать ему помощь. Арман же подошел к графине, около которой в нерешительности топтались другие гвардейцы. Револьвер из ее руки уже забрали, но почему-то что-либо делать дальше не торопились. Она лежала без чувств, широко раскинув руки, а прямо посередине ее лба наливалась огромная шишка.