Тагир, сес бермек .
И старший лейтенант Бердымухамедов сообщил на базу о случившемся. Там тоже должны знать, что противник рядом. Израсходовав половину топлива, кругами добрались до Суомуссалми. Там вялая перестрелка через озеро, однако красноармейцы обрадовались появлению краснозвездных машин, машут руками. На улице у рынка несколько солдат вытянули вдоль дороги брезентовую стрелу и крест: просят сесть, чтобы передать сообщение. Кузнецов пошел на посадку в заливе Сиикалахти, Ухов его прикрывает до посадки, а мы с Тагиром кружим наверху. Замечаем артбатарею, которая готовится открыть огонь по садящемуся самолету. Пошли вниз эрэсы, обстреляли ее из пулеметов и пушек. Кузнецов уже сел, к нему несется машина, и он взлетает. Топливо на исходе, уходим домой, спокойно садимся. В котле весьма скверно с продовольствием. Комдив Зеленцов просит организовать воздушный мост и штурмовку опорных пунктов противника на дорогах, или дать приказ на отход. Отправили сообщение в штаб армии. Но строительство землянок идет медленно, заранее их никто не готовил, все думали, что будет легкая прогулка.
Третий вылет сделать не успеваем, наступает ночь. Но РЛС уже развернута, вокруг позиции создается опорный пункт, причем я сгонял туда Петра и лично проверил, чтобы противодиверсионная оборона была создана, не шлагбаумом легким перегородили подъезд к машине с РЛС, а перекрыли все противотанковыми ежами, мешками с грунтом из строящихся землянок и другими «усовершенствованиями». Петр после обеда нарисовал план-схему ОПа и подписал ее у Бонч-Бруевича. Дескать, наука требует жертв. Как позже выяснилось: не зря старались, очень пригодилось. Разведчики по нашим данным ушли к озеру Вииангинярви.
Около полуночи пришло сообщение, что разведка попала в засаду и требует поддержки. Майор Кузнецов и капитан Ухов взлетели, но чем они могут помочь, если с разведкой связи нет. Вторая пара сидит в машинах с прогретыми двигателями. Вдруг зеленая ракета из связной машины. Запуск, загораются костры вдалеке, пошли в набор. «Наяда» обнаружила цели, но не смогла связаться с комэском, не отвечает. Идем на перехват противника. Цель воздушная, групповая. Скорость чуть больше двухсот км/час. Держат курс на Гуоссат. Кстати, это не гусь, а член, по-саамски, из-за формы озера так назвали. Слева по курсу видны какие-то всполохи, трассы, там идет бой. Прорезался Кузнецов, просит курсовой и привод. Жив, все в порядке, но они пустые, штурмовали какую-то колонну. А мы набрали высоту и спешим навстречу противнику. Оператор дал новый курс, с доворотом влево. Затем вправо и новый эшелон. Дает пеленг и дистанцию от нас до цели.
Есть! Петр заметил выхлоп справа, на два часа, чуть выше. Прибавил и вышел вперед. Затем Тагир щелчком подтвердил, что цель видит, а Петр уже в вираже и выпускает закрылок, уравниваясь по скорости с «Хаукер Харт». Щелчок подсветки на прицел, кольцо которого загорелось слабым зеленоватым светом. Огонь! «Харт» сбрасывает бомбы, переворачивается и переворотом уходит вниз, впереди еще один, а сзади проносятся трассы: открыл огонь Тагир. Щиток подобран, обороты, облегчен винт, две машины сближаются, на хвосте у бомбардировщика пляшет огонь, но он идет в сторону машины Тагира, маленькая заминка у стрелка, видимо заметил наш самолет, дистанция еще велика, но стрелок открыл огонь. Петр маневрирует ногами и руками, меняя угол атаки. Пилот «Харта» сбросил бомбы и пытается с переворотом уйти вниз, но верткий «ишак» крутнулся быстрее и открыл огонь. Пулемет замолчал, летчик стал резко бросать «Харт» из стороны в сторону. Заговорили пушки «ишачка» практически в упор.
И резкий рывок наверх, уворачиваясь от оторвавшегося верхнего крыла биплана. Оператор передал, что видит только две отметки целей. Первую машину обнаружили на льду озера. Они сели и немного отбежали от нее. Петр отстрелялся по стоящей машине, и она загорелась. Тагир зажег навигационные, ждет подхода Петра. Они меняют канал, чтобы сбить противника с толку. В наушниках раздается: «Урха УРРРР» это кричит довольный Тагир и раскачивает машину, у которой горят навигационные огни. Петр пристраивается сзади. Они на обратном, вокруг никого. Почему-то ни один не воспользовался ракетами. Через пятнадцать минут Петр сел и выпустил в небо две короткие очереди. Тагир уже выключил двигатель, носовые в этом случае не стреляют.
На «земле» проблемы! Заканчиваются «посадочные ракеты», пиротехнические патроны для посадочных фар, Кузнецов и Ухов их сожгли все за один вылет, на складах в «армии» их нет. Тут вообще ничего нет. Пришлось отправлять в командировку одного их техников, ибо на двух машинах их осталось по 12 штук, на два вылета, а у двух других: по 18 на машину. После вылета все собрались в «кают-компании», в новой землянке, точнее в прикопанном домике-срубе. Все из-за почвы, на глубине чуть больше полуметра «строители» уткнулись в скальное основание, вот и собрали то, что получилось, благо что на заставе бревна были. «Обслуживающего персонала» нет, вместо такового задействованы «скучающие фотографы», которые не слишком довольны переменой сферы деятельности. Кузнецов им пообещал урегулировать проблему, как только появится место для расселения авиаэскадрильи 47-го корпуса. Даже ночью был слышен шум работ аэродромной роты: в двух палатках продолжали разогревать почву и углублять землянки. Перелет эскадрильи намечался на конец недели.