Чтото ты слишком быстро утомился, Оксана неудовлетворённо смотрела на меня, бери в левую руку и продолжим.
Глубоко вздохнул на публику, но снова взялся за коробку с патронами. Начали с мишени на десяти метрах, в которую я умудрился ни разу не попасть. Огорчённо набив барабан, снова поднял руку, собираясь целиться по мушке, чтобы уж наверняка, но в это момент ко мне подошел один из наблюдавших вояк, и просто немного поправил её положение, покачав головой, мол «вот так держать надо». Это реально помогло, мишень оказалась пробита три раза из семи выстрелов, но только с самого правого края, а совсем не там, куда я смотрел. Что же, повторим попытку, внеся коррективы. Так, уже лучше, попадания ложатся не так кучно, как при стрельбе с правой руки, но все в грудной области. Нужно просто больше стрелять, закрепляя результаты. Чем я и занялся, отодвигая мишень сначала на двадцать, а потом и на пятьдесят метров. Впрочем, на полтиннике мне с левой рукой пока делать нечего, попадаю в мишень один раз из семи в лучшем случае, и куда придётся. Зрители постепенно разошлись, и даже Оксанина начальница покинула нас с тем же недовольным видом. Наверное, он у неё уже на лице застыл как гипсовая маска, интересно, бывает ли она хоть когдато довольной? Оксана тоже немного постреляла, выпустив пару магазинов из своего семнадцатого «Глока» в поворотные мишени на двадцати метрах. Что характерно, стреляла она очень хорошо, я бы сильно подумал перед тем, как вступить с ней в перестрелку на пистолетах. Затем мы чистили своё оружие, сначала я вычистил свой «укорот», а потом перебрал «Наган», Оксана же быстро привела в порядок свой пистолет. Решил
посчитать сегодняшний расход патронов. Три сотни как с куста, и вчера чутьчуть, а я ещё не хотел брать штуку. Можно сказать только во вкус вошел, как бы ещё одну не пришлось покупать.
По пути на пляж через гостиницу закинул оружейную сумку и взял большую бутылку минералки у Арама. По здешней жаре пить хотелось постоянно, хотя я и в курсе, что это неправильно и организм просто с непривычки слишком многого хочет. Опять же нам это в армии столько раз твердили, теперь и сам могу прочитать большую лекцию на тему, что и как, а главное сколько пить при жаре. Даже математически выверенную раскладку с расчетами, учитывающими массу тела, температуру воздуха, влажность, силу ветра, плотность одежды, и т. п. сделать. Хоть компьютер для этого напрягай. А в организме свой, родной, процессор есть, он сам через наши желания показывает, что ему надо. Глючит он, правда, и в настройках нуждается, его желания иногда требуется ограничивать силой воли, если она, конечно, есть. Но так как у меня только второй день акклиматизации, можно не париться, вернее, продолжать париться в самом прямом смысле этого слова.
Пляж представлял собой просто огороженный забором участок песчаного берега шириной около километра. Высокий забор со спиральной колючкой поверху уходил далеко в море, постепенно скрываясь в пенных бурунах волн. Лёгкий ветер, дующий с моря, пах водорослями и йодом. Народ здесь имелся, но отдельные небольшие группки отдыхающих располагались далеко друг от друга. Мы с Оксаной упали на песок примерно в ста метрах от одной такой группки из трёх человек. Девушка постелила большое полотенце и быстро скинула с себя форму. Когда она повернулась ко мне, я мгновенно выпал в прострацию. Из одежды на ней оставались только маленькие трусики, а вот верхней части купальника не предусматривалось изначально. Она взглянула на меня с довольной ухмылкой и сказала самую оригинальную в этой ситуации фразу:
Ну и долго ты на голые сиськи пялится будешь?
Ам с едва смог выдавить из себя, продолжая, как она и сказала пялиться на голые сиськи.
Впрочем, посмотреть действительно было на что. Ровный, полновесный не обвисший четвёртый номер, да и на такой стройной фигуре смотрелся просто обалденно и даже немного нереально. Может и не четвёртый, а третий, всё же я не великий специалист по э Но это всё равно ничего не меняло. Служебная форма заметно скрадывала женские достоинства девушки, и когда она спала, это должно вызывать шок у любого нормального по ориентации мужика. Не удивлюсь, именно на такой эффект Оксана и рассчитывала, судя по её очень довольному виду. Она красовалась передо мной, поворачиваясь то одним, то другим боком, как бы давая рассмотреть, какая она вся из себя красавица. Будто бы я и раньше этого не видел.
Полюбовался и хватит, навертевшись, сказала она, быстро скидывай свои тряпки и бегом за мной, с этими словами она медленно побежала к воде, махая рукой и маня за собой.
Я не сразу очухался от зрелища, и целую долгую минуту неуклюже стягивая с себя совсем небольшое количество одежды. Когда же подошел к берегу, Оксана уже плавала метрах в двадцати от него. Морская вода оказалась тёплой как парное молоко. Нырнув в накатывающиеся буруны волн, я вынырнул только около плывущей девушки, желая сделать это неожиданно для неё. Я хороший пловец и знатный ныряльщиком, несмотря на то, что жизнь в Питере не очень подобному способствует. Река Нева холодна и практически не прогревается за лето, а на Финском заливе маловато удобных для купания мест, если только далеко ехать. Но я любил плавать, и хотя бы пару раз в месяц летом выбирался на дальние озёра нырять с подводным ружьём за толстыми щуками. Едва я вынырнул рядом с Оксаной, она сразу же накинулась на меня и чуть не утопила. Хорошо, здесь около двух метров глубины, я сумел под водой обхватить её за талию и резко оттолкнувшись от дна, вместе с ней ракетой вылететь из воды, чтобы снова плюхнуться в неё, раскидав по сторонам мириады искрящихся брызг. Девушка громко смеялась, вырвавшись из моих объятий, снова стремясь ухватить меня за руки или за ноги. Я выворачивался как мог и сам шел в атаку. Через полчаса плесканий, тяжело дыша, мы выбрались на сушу, и развалились на полотенце, подставляя ласковому ветру наши мокрые тела.