И это правда! Испанское золото я отрывала прям от сердца. Наверное, всё же это жадность. И что? Они не так просто мне достаются. Графиня также считает каждое су. Это у нас семейное.
Оформили договор купли-продажи. Покупали, как говорится, кота в мешке. Я затребовала у продавца залог: метал золото и платину, бриллианты с сапфирами, составили опись при свидетелях. С условием, как только наш поверенный вернётся с оформленными документами, утверждёнными правительством Неаполя, всё верну обратно по описи. И сделка будет считаться оформленной. Было сложно, всё урегулировать. Риск был с обеих сторон. Вдруг виллу уже продали, да мало ли чего, или она нежилая и в разрушенном состоянии. Как же плохо без скорой связи, сотовой, к примеру. Продавец заверил, что сегодня же отправит скорую депешу отцу в Салерно. И, конечно, основным условием, которое устраивало обе стороны это тайна сделки. Кто-то не хотел платить подати в королевскую казну, а кто-то хотел иметь для всей семьи тайное убежище.
Мы готовились к этому приёму, стараясь всё учесть. Если коллекция будет распродана, то следующая демонстрация будет уже после Пасхи, это будет весной. Пройдёт ряд карнавалов и маскарадов. Я не говорила, что салон закроется, нет, постоянные наши дамы раз в месяц будут появляться в гостях. Но нам нужно съездить в поместье, проверить наших фермеров, оказать им возможно и помощь. А если честно, то хотелось немного покоя и семейного уюта. Мы все соскучились по милой сельской жизни.
В пятницу и субботу коллекция была распродана, большая её часть ушла в посольство Англии и думаю, была отправлена королю Генриху.
В итоге мы оплатили все подати, заработную плату сотрудникам, и остались с хорошей прибылью, распределив её в соответствии с проделанными работами и понесёнными затратами.
Глава 2
Это самое существенное заблуждение человека,
являющееся одновременно источником вашей величайшей силы
и величайшей слабости.
Матрица
Вот и наступил Новый год, и праздновали мы его в тёплом семейном кругу, а ещё мы с детьми были приглашены
в Лувр на праздничное представление. Приглашение привезла виконтесса Бланка д' Льетуаль, сказав, что герцогиня занята чем-то очень важным и тоже скоро приедет, но, скорее всего, по делу.
«- ясно, думаю, что скоро будет карнавал, и маски мы все, как, впрочем, и весь Париж, будем закупать только у одного производителя».
Не прошли даром уроки. Мадам герцогиня схватывала всё на лету.
Меня везде представляли, как баронессу Каталина д' Беккариа, я же только морщилась в ответ. В душе, переживая тот факт, что ношу фамилию человека, от которого и взгляда-то, любящего никогда, не видела.
« как ловко из инфанты я угодила в мадемуазель баронессы, уж лучше титул учтивости юной урождённой графини делла Гутьеррес, пожадничал папенька».
А не самый глупый народ придворные всё сразу сопоставили. Слова песни, что у дочки папины глаза, это в принципе про нас с князем.
И сейчас весь двор следил как высокопоставленный вельможа, который занимается внутренней безопасность страны, практически главный дознаватель Парижа не может совладать со своей взбалмошной дочерью.
Отказ в этом случае не предусматривался.
Париж прекрасен в любую погоду. Но зимой этот город преобразился. Выпавший снег, конечно, надолго не задержался, зато мы ощутили свежий воздух и увидели чистоту улочек, украшенные дома к Рождеству и Новому году.
Зима это время чудес, заснеженные кустарники во дворе, детей привели в полный восторг. За городом в рощицах снега было больше. Деревья были изукрашены изморозью, и своим обликом напоминали тот сад, который мы создали на показе мод.
Все посещения королевского дворца меня порядком взвинчивали, вот не моё это быть публичной личностью. Я просто спиной ощущала взгляды и тихий шёпот придворных. Видела их совершенно неискренние улыбки.
Конечно, всех интересовало, кто моя мать. Слышала версию, что это флорентийская княгиня, супруга князя, очень дальняя родственница короля Франциска. Нелюбимая жена, поэтому и дочь всю жизнь воспитывалась в монастыре, на удалении.
« нелюбимая».
Я тихо страдала, мысли о своей ненужности кружились, причиняя боль. Неуютно было с такой ношей.
А ещё, по моим ощущениям, начиналось моё великое противостояние с самим князем д' Фуркево. Учитывая всю эту обстановку, о которой я рассказала, мужчина даже не пытался поддержать меня. Мне снова приходилось отстаивать себя самой.
Учитывая это, я вновь одела «маску», теперь уже достаточно самостоятельной мадемуазель, которая признавала только одну власть над собой, своего дяди короля. Князь же был везде, где присутствовала и я, его холодный и как мне казалось, осуждающий взгляд пронзал меня просто насквозь, раздражая с каждым разом всё больше и больше.
На охоту мы с графиней приехали в амазонках, моя была весьма необычна. Это были, по сути, тёплые лосины, а сверху юбка по типу шотландского килта, длиною в пол, с разрезами и складками в нужных местах. Маленькая, но тёплая норковая шубка с шикарным капюшоном на завязках, широкие рукава внутри были отделаны ценным кружевом. Высокие сапожки и тёплые, длинные перчатки. Всё стильное, примерно в одной цветовой гамме.