Однако, ладонь Алгара вдруг разжалась,
даруя ей столь необходимую свободу, а сам он снова слегка отступил назад, разглядывая ее с какой-то странной смесью презрения и затаенного интереса. Его пальцы поднялись чуть вышел, хватая овал лица, затем переместились на подбородок и, сжав его, слегка покрутили ее голову в сторону.
Мужчина словно оценивал ее. Жадные до любой мелочи глаза, изучали ее черты, подмечали каждую деталь, пока наконец не остановились на губах, и Элла ощутила, как нижнюю властно смяли и слегка опустили.
- Милый ротик, - произнес чародей. Интересно, скольких он целовал, чтобы получить желаемое?
Элеонора замерла, пронзенная все еще не исчезающим страхом и неожиданно возникшим пониманием власти, который этот человек имел над ней.
Если бы она могла произнести хоть слово, то, наверное, рассказала ему, что прежде никогда не целовалась. Но замутненный чем-то не до конца объяснимым взгляд буквально заворожил ее. Как кролика приготовившаяся к прыжку змея.
Она ощутила, что вторая рука мужчины коснулась места на шее прямо под подбородком и повела горячим следом вниз, с особым интересом проходя впадинки и выпуклости. С каждой секундой, его пальцы двигались все ниже и ниже, пока наконец не очутились у ямки между грудей.
Ощущение столь непозволительной близости, подобной которой девушка еще не знала, заставило ее вздрогнуть всем телом. А с губ сорвался сдавленный и немного испуганный стон.
Внезапно Алгар отпрянул, словно обжегшись. А его лицо снова стало непроницаемой маской.
- Уходи, приказал он, резко отворачиваясь. Немедленно.
Глава 6
Оказавшись в своем маленьком убежище, девушка всем весом облокотилась на дверь, как будто все еще боялась, что Алгар последовал за ней и вот-вот ворвется сюда, чтобы продолжить начатое.
Звук бешено стучащего сердца отдавался в висках словно колокольный звон, заглушая тишину уже вовсю подкравшейся ночи.
Когда несчастная поняла, что опасности нет, то сокрушенно вздохнула, воткнула затылок в поверхность двери и закрыла глаза. Она хотела бы забыть обо всем, что произошло. Сделать вид, что ничего этого не было. И что единственное, что ей угрожает в этом доме это быть выкачанной до капли. Но память упорно возвращала все в мельчайших подробностях.
Воспоминания о бешеном взгляде Алгара, в котором присутствовала не только ярость, но и что-то гораздо более глубинное, о его непозволительных касаниях не отпускали. Элла глубоко дышала, и грудь ее вздымалась, слегка подрагивая, словно по коже все еще двигались горячие пальцы хозяина. Она неосознанно закусила губу, когда в голове само по себе возникло возможное продолжение их разговора, которое вполне могло последовать, если бы чародей внезапно не отступил.
Это несбывшееся продолжение пугало Элеонору, но вместе с тем рождало внутри что-то дикое и затаенное. И оно вызывало в девушке не меньший страх.
События, случившиеся в кабинете младшего Альмадери не давали Элле заснуть всю ночь. Она ворочалась в постели с бока на бок, тщетно пытаясь забыть о том, как горячи были его руки, когда он прикасался к ее коже, и каким жарким было его дыхание, источавшее едва уловимый запах выпитого им вина. Но в ушах словно все еще слышался низкий хриплый голос, который говорил ей о том, что она принадлежит ему целиком и полностью.
В итоге сон сморил ее лишь под утро. Так что неудивительно, что, когда Мириам пришла разбудить новенькую, Элла с трудом смогла открыть глаза.
Большую часть дня Элеонора не знала, чем себя занять. Ходить по дому она опасалась боялась встретить там хозяина, и того странного человека, напоминавшего ворона. Вдруг, он снова отправит ее к Алгору? А ей было достаточно и прошлого внезапного визита к младшему Альмадери.
Но находиться в комнате одной оказалось не многим лучше. Делать было основательно нечего, а безделье лишь усугубляло раздумья, которые, итак, перетруждали измученный рассудок.
Девушка попыталась поймать кого-то из прислуги, чтобы поговорить хоть с кем-то. Но те были слишком заняты, чтобы уделить ей даже немного времени. Так что она была предоставлена лишь самой себе. Самой себе и той печали, которая не отпускала.
В итоге к вечеру от тяжелых дум у нее так сильно разболелась голова, что она все-таки решилась выйти, чтобы хоть немного побыть на свежем воздухе.
Оказавшись в саду, Элеонора глубоко вдохнула, наслаждаясь вечерней прохладой. Закатное
солнце окрасило небо в нежно-розовые тона, но даже эта умиротворяющая картина не могла унять ее внутреннюю дрожь.
Девушка смятенно огляделась, но не увидев никого из тех, кто мог бы помешать ее уединению, направилась к старой беседке, увитой диким виноградом. Это место показалось ей вполне подходящим, чтобы постараться привести совершенно взбесившиеся мысли хотя бы в иллюзию порядка.
Но не успела она даже присесть на скамью, как услышала хруст веток где-то поблизости, и, вздрогнув, резко обернулась, готовая в любой момент сорваться с места и убежать. Однако, никто не появился, хотя странные звуки продолжались. Элла прислушалась и поняла, что ошиблась, ведь доносящийся до нее шум был похож скорее на маленькие хлопки или взрывы, чем на треск деревьев.