Итак, взятая под опеку падре Констанс Нуатье я каждое воскресенье была на исповеди и на мессе, как, впрочем, и все католики близлежащей деревеньки. Протестанты также посещали молельный дом, который располагался в одном из самых живописных местах долины. На его восстановление я пожертвовала определённые финансы, как, впрочем, и на католический храм. В равных долях. Неукоснительно старалась поддерживать политику короля Шотландии в свободе вероисповедания; и была крайне недовольна, когда от местных жителей слышала критику в сторону одной из религий.
Мы были примерными католиками, как и семья нашего управляющего. В княжестве не было гонений на иноверцев, все умудрялись существовать в мире и покое. Стараясь, как лучше подготовиться к зиме. Воспоминания о беседах с протестантом Томасом Уилсоном оставляли приятное послевкусие. Победа в этом маленьком поединке с судьбой осталась за мной. Но не стоило расслабляться. Всегда нужно помнить о таких, как месье Жак и мадемуазель Джули, доверяя которым я что-то упустила, а возможно, позволила себе думать, что за мою откровенную дружбу и любовь получу нечто похожее взамен.
Они появились в моей жизни из ниоткуда, словно поджидая именно на этом отрезке жизненного пути. И ушли в никуда, не справившись со своей ношей.
Итак, как уже говорилось, по воскресеньям я была прилежной прихожанкой. Трепетной и скорбящей по ушедшему мужу. А вернее сказать, очень благодарной супругой, за предоставленную возможность спокойно жить в таком уединённом месте. Всё остальное время, проводив чужих и пришлых субъектов из долины, занималась своим имением.
Мы «почистили ручей», отправившись туда с доном Рикардо, взяв с собой Ивонна и Армана. Самая проверенная охрана, несомненно, ехала с нами. Взволнованный взгляд отца провожал меня из замка.
Всё будет хорошо, не оставляй без присмотра Жанну и детей, ты глава семьи. Наши тренировки, они даром не проходят. Я вооружена, люблю тебя. Крепкие объятия и его дыхание; солнце только начинает пробиваться сквозь покров туманной дымки, мир просыпается с необыкновенной нежностью и загадочностью. Горы, величественные и могучие, словно окутаны вуалью из лёгкого тумана, который тянется понизу их склонов, словно призрачный покрывало.
Арман вёз с собой усовершенствованный дистиллятор, чтобы на месте получить как можно больше сырья. Бутыль жидкого топлива. Идеальная, чистая вода из ручья, по легенде в ней был весь секрет. Высокогорный водоём, что брал своё начало с высот затянутых облаками и дымкой тумана.
Пресная, прозрачная как слеза, вода без примеси морской соли. И первоцветы. Их было неимоверно много.
Каждый занимался своим делом. Я находила лекарственные коренья и отмачивала их, конечно же, в ручье, отдавая на просушку Ивонн. Удаляясь всё дальше и дальше от хоженых троп; таким образом, исследуя дно ручья.
Мы находили. Самородки. Кое-где был виден золотоносный песок. Приходило понимание, что после дождя полноводный ручей несёт всё это с горы. Вымывая чистейший кварцевый песок из пластов породы в горах, он разрушает рудник с золотом, что обычно лежит, словно прослойка среди залежей кварца. Конечно же, необходимо всё это найти и запечатать. Это работа не одного дня. Уже на данный момент результат был ошеломительный. Это опасно. Иметь столько золота. А ещё опасней знания и та ситуация, которую они могут спровоцировать. Всё просто необходимо было сохранить в тайне.
В замок возвращались, как было условлено с отцом. Ручей был «чист», как я подозреваю до следующих сильных весенних дождей и таяния снегов. Арман был будто не с нами. Он витал в облаках. То богатство, что он вёз с собой, было для него первостепенно. А ещё он хотел поговорить о чём-то наедине. Встревоженно смотря на меня и иногда отводя взор в смущении. Знания этого юноши и его умения меня поражали. Его небывалое обоняние, позволяло творить чудеса.
Закрывшись в мастерской, в самой дальней её комнате, он выложил предо мной соты с мёдом, сложенные в небольшой горшочек. Я удивлённо смотрела на опущенную чернявую голову. И не понимала.
Мёд?
Вы видите перед собой мёд, а я яд, госпожа.
Я просила, не называй меня так. Просто донна Каталина. Хорошо?
Пчёлы собирали его с понтийской азалии, вы говорите, что это багульник. Это неправильно, кустарник похож на рододендрон, но он другой. Я нашёл место, где эти кустарники цветут в большом количестве. В нём ядовито всё, ваша светлость, от корня до цветка. В поваленном дереве, что недалеко лежало от кустов, была целая пчелиная семья, сонная; они, несомненно, со временем все погибнут.
Как он действует?
Изначально человека мучают головные боли, его поведение похоже на поведение сумасшедшего. Галлюцинации. В своём обеспокоенном сознании он видит, что-то ужасное. Рвота и сильное слюноотделение. В какой-то момент, кажется, что сердце его остановилось. Жизнь замирает в теле. Можно подумать, что человек умер. Но нет. Если дозу не усиливать, через сутки он придёт в себя.
Я изумлённо слушала.
Я собрал нектар с почек. Это тот же яд, но в разы сильнее, чем мёд.
Мальчик виновато опустил голову.