Я молча смотрел на них, откинувшись в кресле. Какой же утомительный, предсказуемый спектакль. Их причитания были для меня не более чем фоновым шумом, вроде карканья ворон за окном. Они беспокоились о своем статусе, о деньгах, о мнении какого-то «совета». Какие мелкие, ничтожные проблемы. Я же думал о том, что этот дознаватель, Максим, возможно окажется более цепким, чем я ожидал. Он мог стать помехой моему будущему покою, что не есть хорошо.
Их истерика между тем нарастала, голоса становились все более визгливыми, и я уже начал подумывать о том, чтобы применить легкое усыпляющее заклинание, просто чтобы они замолчали.
И в этот момент в дверях появился дворецкий. Себастьян.
Прошу вас, прекратите, его голос был тихим, но с интонацией заставившей всех четверых замолчать на полуслове. Вы мешаете господину.
Он вошел в комнату и встал между мной и моей галдящей «семьей». Себастьян не смотрел на них. Он смотрел на меня и в его взгляде я больше не видел ни страха, ни покорности. Только восхищение.
Дворецкий видел, как я разговаривал с дознавателем. Видел мое хладнокровие, видел итог этих «переговоров» и, в отличие от этих трусливых отпрысков, сделал правильные выводы.
Он низко, но с достоинством поклонился.
Господин Калев, начал он, и его голос был тверд. Я служил роду Вороновых сорок лет. Видел его расцвет и упадок. Видел, как сила и честь покинули этот дом, оставив лишь страх и мелочность. Он бросил короткий, полный презрения взгляд на замерших родственников. Но сегодня я снова увидел в этих стенах силу. Настоящую. Ту, что не боится ни врагов, ни власти. Я прошу вас, позвольте мне служить вам. Не роду, а именно вам. Моя верность и моя жизнь принадлежат вам.
В комнате повисла тишина. Родственники смотрели на него как на сумасшедшего. Предать семью ради этого меня?
Я молча слушал. Ну что же, кажется этот человек оказался куда более мудрым, чем я предполагал. Это внушало немного оптимизма в потенциал этого мирка. Преданность. Редкий и ценный ресурс. Этот старик мог стать идеальным «буфером». Он мог взять на себя общение с этим сбродом, управление домом, решение всех этих мелких, раздражающих бытовых проблем, освободив мое время для действительно важных дел. Это будет полезно. Очень полезно.
«Какая трогательная сцена, прошелестел в голове голос дух-ИИ. Прямо слезу прошибает. Отличная идея, Ваше Темнейшество. Завести себе новенького слугу, чтобы не марать руки о местных аборигенов».
Я медленно кивнул, принимая решение.
Хорошо, Себастьян. Твоя верность принята.
Мужчина вздрогнул, услышав своё новое имя, и на его лице на миг отразилось недоумение, но он быстро взял себя в руки, снова поклонился и произнес:
Служу вам, господин.
Он понял и принял правила игры, а мои «родственники» так и остались стоять с открытыми ртами, окончательно осознав, что власть в этом доме перешла в новые, совершенно чужие для них руки.
На следующий день я впервые за долгое время ощутил нечто, отдаленно напоминающее умиротворение. Я сидел в запущенном саду поместья, в старом плетеном кресле, которое Себастьян предусмотрительно вынес для меня и отчистил от вековой пыли.
Я ничего не делал. Просто сидел. Слушал шелест листьев и пение каких-то местных птиц. Это был не тот абсолютный, звенящий покой, к которому я стремился, но после хаоса последних дней даже эта скромная передышка казалась бесценным даром.
Разумеется, она не могла длиться долго.
Господин, раздался за спиной тихий, почти извиняющийся голос Себастьяна. Прошу прощения, что беспокою ваш отдых. У ворот гости.
Я медленно открыл глаза.
Я не принимаю гостей, Себастьян.
Я знаю, господин, но они говорят, что они от боярина Тихонова и что их дело не терпит отлагательств.
Тихонов. Имя было мне незнакомо, но слово «боярин» я уже успел занести в свой личный словарь синонимов к слову «проблема». Я устало вздохнул. Покой закончился.
Иду, коротко бросил и поднялся.
У ворот меня ждала классическая картина, которую я наблюдал в сотнях миров
на протяжении тысячелетий. Их стояло трое.
Один явно главный, самый крупный и наглый, с лицом, которое так и просило, чтобы его сломали.
Двое других типичные подпевалы, стоящие чуть позади с одинаково тупыми и самодовольными ухмылками. Рядом с ними блестел на солнце дорогой, отполированный до зеркального блеска автомобиль. Символ статуса. Примитивный, но для местных, очевидно, действенный способ показать свою значимость.
Я подошел к воротам. Главный бандит окинул меня оценивающим, презрительным взглядом.
Так это ты и есть Калев Воронов? протянул он, даже не пытаясь изобразить вежливость. Слыхали мы про твои фокусы на дуэли. Резвый малый, но в этом городе одной резвости мало. Нужна защита.
Я молчал, глядя на него с тем же выражением, с каким смотрел бы на плесень, выросшую в углу моей темницы.
Он принял мое молчание за внимание и продолжил, упиваясь собственным голосом:
Наш господин, боярин Тихонов, человек великодушный. Он знает, что род Вороновых сейчас, скажем так, не в лучшей форме. Поэтому он готов взять тебя и твое имение под свое покровительство. Защищать от проблем. Всего за небольшую ежемесячную плату. Символическую. Считай это жестом доброй воли.