«Надо,» сквозь зубы процедил Леонард. Он должен был встать. Сила единственная валюта в этом мире, и лежа в кровати, он был нищ.
Опираясь на Пьера и Жизель, он медленно, как древний старик, соскользнул с кровати на ноги. Пол под босыми ступнями был холодным, каменным. Голова закружилась от непривычного положения. Он стоял, согнувшись, тяжело дыша, чувствуя, как пот стекает по вискам. Каждый вдох давался с усилием, каждый выдох был стоном.
«Все хорошо, ваша светлость, вы справились!» Пьер говорил ободряюще, но Леонард видел тревогу в его глазах. «Несколько шагов? К окну?»
Это было испытание. Каждый шаг преодоление. Вес тела казался непомерным, ноги ватными. Жизель шла рядом, готовая подхватить, ее рука все еще лежала на его локте. Когда он сделал первый неуверенный шаг, ее пальцы слегка сжали его руку не просто для поддержки.
«Вы так храбры, ваша светлость,» прошептала она так тихо, что услышал только он. Ее дыхание коснулось его уха. «После такого и сразу вставать. Никто бы не смог.» В ее голосе звучало восхищение, смешанное с чем-то личным, теплым. Она смотрела на него снизу вверх, ее губы были чуть приоткрыты.
Леонард встретил ее взгляд. В ее глазах горел тот же огонек, что он видел у десятков женщин до нее обожание, смешанное с надеждой.
«Не против», констатировал он про себя. «Готова на большее, чем помощь больному господину.» Старый Лео Виллард не задумываясь использовал бы этот шанс. Легкая флиртовая фраза, прикосновение и к вечеру она была бы в его постели, забыв обо всех запретах доктора.
Но новый Леонард отвернулся. Сделав вид, что закашлялся от усилия, он осторожно высвободил локоть из ее рук, переложив весь вес на Пьера.
«Достаточно, Пьер,» хрипло сказал он. «К окну не дойду. Помоги обратно.»
Он уловил мгновенное разочарование, мелькнувшее на лице Жизель, прежде чем она опустила глаза и снова сделала вид послушной служанки. Правильно. Совратить ее сейчас было бы глупо, опасно и несправедливо. Эта мысль удивила его самого. Впервые слово «несправедливо» пришло в голову не в контексте ущемления его интересов.
Обратный путь в кровать показался еще длиннее. Когда он, наконец, опустился на подушки, его трясло от слабости и боли. Но был и странный привкус победы. Он встал.
Обед был более основательным, чем завтрак: белая рыба на пару с тушеным луком-пореем и морковью, еще одно печеное яблоко. Еда казалась пресной после изысков будущего, но Леонард ел с аппетитом тело требовало сил.
Он только допивал компот из сухофруктов,
когда в дверях появился Пьер с легким замешательством на лице.
«Ваша светлость, вас желает видеть месье Луи де Клермон. Говорит, ненадолго, лишь убедиться, что вы живы.»
Луи де Клермон? Новое имя. Друг? Приятель? Сплетник? Леонард кивнул, быстро оценивая ситуацию. Хорошо, источник информации, который сам пришел.
«Пусть войдет, Пьер.»
В комнату впорхнул, словно яркая птица, мужчина лет тридцати. Он был одет с вызывающей элегантностью камзол лимонного цвета, кружевные манжеты, напудренный парик, слегка сдвинутый набок. Его лицо было подвижным, с острым носом и насмешливыми глазами.
«Леонард! Мой дорогой друг!» воскликнул он, не приближаясь слишком близко, видимо, помня о предписаниях доктора. «Слухи о твоей смерти, как видно, сильно преувеличены! Хотя видок у тебя, признаюсь, еще тот бледнее призрака!» Он рассмеялся звонко, беззлобно.
«Луи» осторожно произнес Леонард, стараясь придать голосу тепло. «Рад видеть. Прости, что не встану.»
«Помилуй Бог, не смей!» Луи махнул рукой, удобно устраиваясь в кресле, которое только что занимал Арман. «Я лишь на минутку. Убедиться, что Марвиль не лишил Париж своего главного украшения. Хотя, скажу по секрету, некоторые дамы уже начали примерять траурные вуали с расчетом на твое состояние, конечно же.» Он подмигнул.
Классический сплетник и повеса, мгновенно определил Леонард. Идеально.
«Марвиль» повторил Леонард, делая вид, что с трудом вспоминает. «Пьер говорил дуэль. Из-за?»
«Из-за прелестной Анжелики, его супруги!» Луи оживился, как гончая на следе. «Хотя, поговаривают, что она сама не против была украсить твой длинный список побед, мой друг. Но Рено, как всегда, вспылил, не разобравшись толком. Стрелял, как слепой крот, слава Богу. А сам отделался царапиной на плече, хвастается теперь, будто дрался с десятью.» Луи фыркнул презрительно. «Глупец. Теперь он в немилости у герцога Орлеанского за самоуправство. Да и Анжелика, говорят, плачет не столько о его ранке, сколько о твоей участи.» Он снова подмигнул, явно намекая на неверность дамы.
Леонард слушал, впитывая каждое слово. Значит, Марвиль в опале. Хорошая новость. Анжелика потенциальная союзница или источник проблем?
«А что еще говорят?» спросил он слабым голосом, изображая интерес умирающего к жизни вокруг.
«О, новостей море!» Луи радостно потирал руки. «Граф де Ла Фер поссорился с сыном из-за карточных долгов чуть не вызвал его на дуэль, представь! Маркиза де Помпадур (ну, та, что помоложе) уличила мужа с горничной и выгнала обоих в чем были весь Париж хохочет! А на днях на балу у Субизов» Луи понизил голос, хотя кроме них в комнате никого не было. «графиня д'Эврё упала в обморок, увидев своего бывшего любовника с новой пассией. Скандал! Говорят, она даже пыталась его отравить прошлой зимой, но что-то пошло не так»