Не буду спорить, напряженно вздохнул я. Мы с Надеждой Яковлевной ждем результаты тестирования.
6
Я по привычке не упускал возможность блеснуть умом и сообразительностью, потому что это по каким-то причинам всегда оттягивало критические моменты в моей биографии. Но неумолимо создавало новые.
Хорошо, кивнул главный. Давид Глебович, могу я побеседовать с Вересом Олеговичем с глазу на глаз? Некоторые обстоятельства его работы конфиденциальны
Горький бросил на меня взгляд, кивнул и вышел. За ним убрался и Данила.
Верес, я буду откровенен, заговорил глава отделения, вы сегодня очень впечатлили.
Я уже говорил, что всё сделала Надежда Яковлевна, хмуро возразил я и раздраженно зарычал.
Человек напрягся, а мне сдавило грудную клетку от злости. Я ненавидел чувствовать страх перед теми, у кого есть возможность припереть меня к стенке и заставить кого-то спасать.
Я не буду извиняться за своего нервного зверя, усмехнулся я. Поверьте, ничего хорошего мы с ним в жизни после слов восхищения не получали.
Верес, я всё об этом знаю, неожиданно учтиво заверил он, и мне правда жаль, что у вас такой опыт общения с теми, кто нуждался в вашей помощи. Я хочу предложить вам сотрудничество. Он сделал весомую паузу, в которую я никак не дал ему понять, что мне интересно. Но это не лишило его энтузиазма. И защиту. Реальную защиту. Вы сможете просто работать, просто жить жизнь.
Я пялился на его гладкий стол, щурясь на невнятное отражение лампы от его поверхности.
А если я не соглашусь, вы продолжите за мной слежку и охоту, чтобы был в доступе в случае чего?
Главный разочаровано нахмурился.
Не мне вам рассказывать, что мир несправедлив. Что все друг друга используют в собственных целях, а цели оправдывают средства. Не всему есть смысл противостоять. Я предлагаю вам больше, чем защиту. Чувство собственного достоинства, Верес. Уверен, оно для вас значит многое, раз вы предпочитаете оставаться вне зоны доступа.
Да, я предпочитаю оставаться свободным, выплюнул я.
Я предлагаю вам свободу, надавил он и откинулся на спинку кресла. Подумайте, я не тороплю. Ваш гонорар переведен на счет. А на вашей почте условия трудового контракта.
С моих губ сорвался смешок.
Простите, одичал, усмехнулся я криво. Так вы меня отпускаете?
Так вы ручаетесь за диагноз?
Да. И вы это знаете.
Знаю. Тогда на этом все. И я жду от вас ответа.
Как же хотелось послать его в задницу! Но я только кивнул и направился на выход. Горький ждал с Данилой.
До встречи в лесу, начальник, оскалился я спецназовцу.
Подождешь меня? обратился ко мне Давид.
У меня есть выбор? беззлобно огрызнулся я.
Когда Горький скрылся в кабинете, я сгорбился у стенки рядом с невозмутимым Данилой.
Когда мне маячок-то успели на тачку прицепить? поинтересовался непринужденно.
Он молчал.
Твоих рук дело?
Нет, ответил тихо.
Ты бы сработал изящней, понимающе кивнул я. Вырубил бы и вшил под кожу.
Данила усмехнулся.
Сейчас такие технологии, Верес Олегович, что даже вырубать не нужно.
Я покачал головой, пытаясь не выдать страх, скользнувший по лезвию ненависти прямо к сердцу. Как же я ненавидел этих тварей, пользующих «любые средства на свои цели».
И я даже не успел понять, откуда пришла уверенность, что я снова увижу докторку. Когда лифт зашумел тромбом в вене
шахты или когда почувствовал запах из раскрывшихся створок? Странная аналогия вынудила бросить неприязненный взгляд на Данилу:
Проверь вены нижних конечностей, сказал ему я. Уж лучше ты в следующий раз, чем кто-то другой.
Данила глянул на меня удивленно, а я уже повернул голову в сторону Нади, замершей у двери кабинета.
Надежда Яковлевна, подождите, пожалуйста, спохватился Данила, и наши взгляды с докторкой встретились.
Захотелось по-идиотски впечататься ей в память, чтобы долго ещё меня помнила. И её взгляд дрогнул.
7
Тут двери кабинета открылись, и показался Горький.
Здравствуйте, выдала хриплое Надя, а у меня как в замедленной съемке побежали перед глазами кадры: Давид бросает на нее быстрый взгляд, кивает и устремляется ко мне, а я чувствую себя подростком у кабинета директора, из которого вышел отец после взбучки и едва не снес училку, в которую я влюблен по уши.
Поехали, вывел меня из ступора Горький.
Надя скрылась за дверьми, а я повернулся к своему конвою. Данила проводил нас до проходной.
Доброго дня, Верес Олегович, попрощался учтиво.
И тебе, буркнул я и направился на улицу.
Легкие наполнились свежим воздухом, а ноздри множеством запахов, в которых солировал лес. Вернее, лесные декорации вокруг здания. Было уже далеко за полдень, когда мы выехали с территории.
Куда ты меня везешь? поинтересовался я вяло.
А куда тебя отвезти?
Тебе не по пути.
Верес, я бы хотел поговорить. Ты не будешь против?
Как ты узнал? повернул я к нему голову. Горький бросил на меня напряженный взгляд, и ответ стал не нужен. Да ладно! Вот так просто?
Ярослав просил за тобой присмотреть. Можно угостить тебя обедом?
Можно меня допросить.
Я хочу помочь, терпеливо возразил Горький.
Прости, я, наверное, верю тебе. Но привычка
Понимаю
Мне было слишком страшно сегодня, выдавил я. И меня от этого мутит. Останови пожалуйста