Господин Зодчий набрала воздуха в грудь Паулина, не отрывая взгляда от клинка.
Можно просто Миша.
Я знаю этот меч, Миша! Да его вся округа знает!
Отлично. Тогда у меня два вопроса. Первый: можно ли продать это как есть, и второй: почём возьмёшь кристаллы, если я его разберу?
Разберёшь Ты с ума сошёл, Миша?
Она бережно взяла меч Фурсова.
Он целого состояния стоит! И да, я знаю, это не те слова, которые ты ожидал услышать от торговки, но поверь ты бы и не получил никогда полную стоимость. Да и есть маленькая загвоздка, Миша-мишка-мишутка
Я терпеливо ждал, и Паулина прищурилась, наблюдая за мной:
Хозяина этого меча уже вторые сутки ищут. Так же, как и его брата. Ты, получается, что-то знаешь о судьбе Фурсовых?
Увы, не понимаю, о чём ты, тепло улыбнулся ей я. Я шёл по лесу, вижу: что-то блестит, подошёл, поднял, ушёл. Даже не вспомню, где это было.
Какая изумительная история! Но я её приму. Потому что Остап Фурсов и его мелкий брат-крысёныш были теми ещё подонками, проговорила Паулина. Но Остап, чей меч ты притащил, при этом являлся очень ценным для Игнатьевых подонком. Если кто-то узнает про твою находку, то появится очень много вопросов
Поэтому я пришёл к тебе. По моим данным, с тобой можно иметь дело даже в щекотливых ситуациях, я упёрся ладонями в стол.
Паулина прикусила губу, будто не слушала меня вовсе, а затем выпалила:
Такой клинок нельзя разбивать на кристаллы. Нельзя. Это Святотатство!
Неожиданно слышать такое от женщины, да ещё и по отношению к оружию
У меня есть слабости. Как и у каждой порядочной девушки.
Она нахмурилась, побарабанила пальцами по столешнице.
Мне надо подумать Есть ещё что-нибудь?
Я вытащил часы венгерского артиллериста, хоть и не собирался их продавать. Просто прицениться.
Интересно, Паулина наклонилась к вещице, включила яркую лампу и несколько секунд крутила артефакт в руках. Я должна показать её своему оценщику. Позволишь?
Конечно. У тебя здесь даже свой оценщик есть?
Я живу рядом с Изнанкой, Миша, покачала головой она. Мне сюда столько разного барахла притаскивают с той стороны, что трактир это моё хобби, а не средство заработка. Но знаешь, что объединяет всех тех, кто приходит ко мне? Все уверены в ценности добытого артефакта, но иногда железки это просто железки. А девушку так и вовсе каждый норовит обидеть. Без оценщика здесь никуда. Не в государственную же комиссию везти.
Хорошо, неси своему оценщику.
Не так всё просто, он ещё не приехал. Завтра жду. Там ведь мужчины из Орхово должны как раз вернуться из рейда, притащат сюда на продажу ворох разных приблуд, так что работа у оценщика будет.
У Вольных в лагере свой торговец. Почему они идут к тебе?
А почему пришёл ты? У меня, Миша, цены лучше, чем у торговца Вольных. Ты к нему, кстати, с этим мечом не обращался? последнее Паулина сказала со встревоженным видом.
Нет.
Хорошо. Я знаю, кто такие Фурсовы, и кто такие Игнатьевы. Чем больше они мечей потеряют, тем лучше для всех. А вот другие торговцы могут быть не так принципиальны. И у меня есть идея, Миша. Меч у тебя видный оказался, приметный и так просто от него не избавишься, но у меня есть кое-какие связи с теневыми аукционами Восточной Америки. Всё, что пересекает границу этого недоразумения пересекает её с очищенной историей. Конечно, полную цену, как я уже тебе сказала, ты за меч никогда не получишь, но не разбивать же такую красоту, верно?
Тебе виднее. Мне деньги бы не помешали.
Дай мне время, Миша-мишка-мишустик, и я скажу тебе свою цену, хорошо? Завтра, ладно? Сейчас мне вряд ли кто ответит.
Конечно, я принялся заворачивать клинок в тряпку и, не глядя на Паулину, спросил:
Что ты знаешь про гибель предыдущего Зодчего?
Хозяйка «Логова» выпрямилась и скрестила руки на груди. Закусила губу.
Слухи, Миша. Только слухи. Как про смерть этого негодяя Шилина, так и про предыдущего Калласа. Официальная версия всем известна, но Она официальная.
Мне стоит опасаться?
Ещё как. Этот край не терпит третьей власти. Древний спор Скоробогатовых и Игнатьевых. По факту здесь нет ничего полезного, но ты же знаешь мальчиков, ухмыльнулась она с намёком. Надо показать размер своих владений, вот они и борются за нас как могут. Поэтому не верю я во внезапные появления монстров, убивающих зодчих. Шилин-то ладно, он ничем от Фурсовых не отличался. А вот Калласа жаль. Он пытался работать. По-настоящему.
Да, слышал. Тот, кто был здесь до Шилина
Красавчик был, клянусь, из греков. И хороший человек, пусть и зануда страшный. Нам здесь даже показалось, что он жизнь наладит, но Сожрали и его, несмотря на весь гарнизон и на то, что у него икона висела.
Икона? точно, у них же здесь есть талантливый иконописец.
Олежка Орховский рисует. Вся округа ими спасается. Ещё его предки эти обереги создавали, и ему талант передали.
Иконы защищают от Изнанки? не удержался я от скепсиса.
Ты зря улыбаешься, Миша. Мы спокойно живём на границе. Охотники Вепря постоянно ловят на наших землях различных чудовищ. На караваны постоянно атаки происходят от различных монстров, и я сейчас не про лихих людей. А в Орхово монстры не приходят и всё. И в Комаровку тоже. Семья Олежки постаралась. Теперь в каждый новый дом обязательно икону вешают. Моя мать в своё время и здесь в трактире повесила.