Князь Полонский, отец Лины, уже был там. Он обеспечивал поддержку «на месте».
А нам нам нужно было добраться туда.
Мы не можем идти через главный портал, сказал Дамиан. Люди твоего отца и Голицыных будут ждать нас там. Это ловушка.
Тогда как? спросила Лина.
Я посмотрел на них.
Как и в прошлый раз. Только теперь нас будет пятеро.
Я посмотрел на князя Шуйского и Петра.
Вы готовы?
Старик и его сын переглянулись и твёрдо кивнули. Они шли до конца.
Держитесь за меня, сказал я.
Они все Лина, Дамиан, князь, Пётр и Агриппина положили мне руки на плечи. Я чувствовал их доверие.
Я закрыл глаза. Увидел Сеть. Нашёл Академию. Нашёл Парадный зал. Он сиял, как маленькое солнце, от концентрации силы собравшихся там магов.
Я выбрал точку. Не в центре зала. А в тени, у самого входа.
Собрал всю свою волю.
Шаг.
ХЛОП!
Мир моргнул.
Мы стояли в Парадном зале.
Заседание уже шло. В центре, перед членами Совета, стоял мой отец и князь Голицын. Они как раз заканчивали свою обвинительную речь.
и поэтому, гремел голос моего отца, мы требуем признать моего сына, Алексея Воронцова, предателем и опасным преступником и немедленно выдать ордер на его арест!
И в этот самый момент в другом конце зала, из воздуха, материализовались мы. Пятеро. Я, двое наследников других Родов, глава Рода Шуйских и главный свидетель.
Все до единого головы в зале повернулись в нашу сторону. На лицах моего отца и Голицына отразился шок, смешанный с яростью. Они не ожидали такого появления.
Кажется, мы немного опоздали, сказал я громко, и мой голос эхом разнёсся по залу. Но, надеюсь, не пропустили всё самое интересное.
Мы сделали свой ход. Прямо в центре их суда.
Глава 19
сказал я с вежливой, почти издевательской улыбкой. Что ж, не будем вам мешать.
Я повернулся к Агриппине, которая всё ещё в шоке смотрела на происходящее.
Мы с нянюшкой, я демонстративно указал на неё, представляя её как почётного гостя, с удовольствием вас послушаем.
А затем, на глазах у всего Совета Родов, у самых могущественных людей Империи, я просто сел. Прямо на холодный мраморный пол, скрестив ноги. Как будто я пришёл в парк на пикник.
Мой поступок произвёл эффект разорвавшейся бомбы.
Мой отец и Голицын: Они застыли с открытыми ртами. Их грозная, обвинительная речь была прервана этим абсурдным, унизительным жестом. Члены Совета: Они не знали, как реагировать. Князь Полонский с трудом сдерживал усмешку. Отец Дамиана смотрел на меня с нескрываемым интересом. Глава Рода Оболенских прикрыла лицо веером, но я видел, как смеются её глаза. Ректор: Он провёл рукой по лицу, как будто у него разболелась голова. Он пытался сохранить серьёзность, но у него плохо получалось. Лина и Дамиан: Они стояли за моей спиной. Лина кусала губы, чтобы не рассмеяться. А Дамиан Дамиан просто смотрел на меня, и в его глазах было то самое выражение смесь ужаса и восхищения.
Воронцов! прорычал мой отец, придя в себя. Встать! Немедленно! Ты позоришь наш Род!
Сидя, ответил я, похлопав по полу рядом с собой, слушать удобнее. Присаживайтесь, нянюшка.
Агриппина, растерянная, но доверяющая мне, неловко опустилась на пол рядом со мной.
Теперь картина была полной. Я, наследник Великого Рода, и простая нянечка сидим на полу посреди зала, как два простолюдина, а весь Совет вынужден смотреть на этот цирк.
Я полностью уничтожил их авторитет.
Так, значит меня обвиняют? я посмотрел на всех с видом невинной, оскорблённой добродетели. Мой собственный отец? Ужас. Это просто ужас! Как же такое возможно
Я театрально схватился за голову.
Это просто верх безумия, уважаемые члены Совета! Да ещё и мой «тесть» к нему присоединился! В голове не укладывается!
Я рассмеялся. Громко, истерически.
Сначала меня решили женить без моего согласия! Я это принял! Проглотил! А теперь меня уже обвиняют! В том, что я в сговоре с «Химерами»! Что я проклятье какое-то! Ужас!
Я резко замолчал, и мой взгляд стал серьёзным. Я повернулся к князю Голицыну.
Кстати, спросил я с подчёркнутой вежливостью. Как там Анастасия? Она, наверное, сильно переживает, что наша помолвка расторгнута?
Мой вопрос был как удар под дых. Я не просто напомнил ему о помолвке. Я напомнил ему, что это он и мой отец сейчас её разрывают своими обвинениями, а не я.
Князь Голицын побагровел.
Не смей произносить имя моей дочери, щенок! прорычал он.
Ой, я испуганно прижал руки к груди. Кажется, кто-то в ярости. Всё-всё. Молчу. Кто я, в конце концов, такой, верно?
Я сделал паузу, а затем развёл руками.
Нет! Не получается. Язык сам говорит, ну просто остановить его не могу.
Я снова стал серьёзным, и мой голос заполнил зал.
Значит, я и «Химеры», да? Интересно. Интересно, что на это сказал бы Родион. Ваш сынок, князь, я посмотрел на Голицына, которого я поймал в усыпальнице Шуйских.
Пардон, сразу оговорюсь, я повернулся к Совету, князь Шуйский к этому не имеет отношения. Их усыпальницу нагло превратили в лабораторию «Химер». И вот там я и застал Родиона. Представляете?
Я обвёл их всех взглядом.
А знаете, с кем? С Магистром! Ваш сынок ему прислуживал, чтобы получить силу! Завидовал, понимаете ну, право, с кем не бывает.