Это, Василий Макарович, была техника безопасности, ответила Наталья Фатеева.
Когда малознакомые люди задают странные вопросы, то лучше перебдеть, чем недобдеть, поддакнул я.
Тут я с тобой, Феллини, не согласна, возразила мне Марианна, Миша Казаков снимался с Настей в одном фильме и ни в чём таком замечен не был.
Профессионал, усмехнулся Прыгунов. Что мы имеем?
Мы имеем театр «Современник», высказался Видов, модный, популярный и прогрессивный.
Точно так, Олежка, кивнул Лев. Поэтому в «Современник» часто заглядывают иностранные гости. А коли там бывают иностранцы, то делайте выводы.
Ну, почему именно Миша? упёрлась Марианна.
Потому что у него склад характера соответствующий, ответил я. Умный, расчётливый и хладнокровный. Вон как легко Михалкова отвадил.
Да чёрт с ним, с этим Казаковым! подпрыгнул со стула Василий Шукшин. У меня сценарий в тупике! Пошли, Феллини, поговорим тет-а-тет.
А у меня тоже в тупике, проворчал я, не двинувшись с места.
Ну, ладно-ладно, я ведь соавторство предлагаю, потупился Шукшин.
Хорошо, пошли на веранду, кивнул я и поднялся со стула.
А когда мы закрыли за собой дверь гостиной, Высоцкий громко запел «Коней привередливых», а остальные дачники тут же рассмеялись.
Чуть помедленнее, кони, чуть помедленнее!
Вы тугую не слушайте плеть! раздалось из-за тонкой деревянной стены.
Чего это они? удивился Василий Шукшин.
Сниматься хотят, буркнул я, усевшись за маленький круглый стол. Для актёров съёмки как наркотик. Давай свои бумаги, посмотрим, где тут собака зарыта.
Василий Макарович вынул из-за пазухи два помятых листа и выложил их передо мной. Название «Один в поле» мне сразу не понравилось. Начало тоже выходило медленным и нудным. Бандиты очень долго переговаривались и решали,
как будут грабить машину инкассаторов: где устроят засаду, кто за что отвечает. Далее одной строчкой было написано слово: «перестрелка». И заканчивался сценарий на том месте, когда злоумышленники делили награбленное, вспоминая какие-то свои истории из детства. Создавалось такое ощущение, что Шукшин всю свою писательскую энергию потратил на эти короткие истории. «Выходите с поднятыми руками», прочитал я последнее предложение.
Ерунда какая-то выходит, тяжело вздохнул он.
«Полная мура», подумал я, и тут же укорил себя за снобизм, так как сам ничего путёвого за сегодня не написал. Зато вычислил своего врага. К сожалению, экзекуцию пришлось отложить до лучших дней, ибо этот молодой и начинающий режиссёр, сказавшись больным, срочно умчался в Ленинград. Задницей, наверное, почувствовал неприятности.
Чего молчишь? пихнул меня в плечо Шукшин.
Давай поменяем название, сказал я, уставившись в окно, за которым было темно холодно и сыро. Предлагаю назвать сию картину «Варрава». Варрава это библейский разбойник, которого помиловал Понтий Пилат.
Знаю, проскрежетал Василий Маркович.
А начало будет таким, пробормотал я и, встав из-за стола, взял в руки карандаш, словно он был дулом пистолета. Первый план: наш Варрава стоит в полный рост, поднимет пистолет и стреляет прямо в экран, в зрителей. Бах! После чего все трое разбойников начинают палить без разбору из своих пистолетов. Бах! Бах! Бах! закричал я, прыгая на месте, и тут же на веранду ворвались актёры из гостиной комнаты.
Однако это меня не остановило, мысленные образы так чётко разворачивались перед моим внутренним взором, что я продолжил громко комментировать первые кадры будущего боевика:
Камера не показывает, по какой цели идёт стрельба. Зрители видят только довольные хари разбойников и непрекращающуюся пальбу. И создаётся полное ощущение, что в этих бандитов вселились самые настоящие бесы. Бах! Бах! Бах! Наконец, камера показывает заваленную в кювет инкассаторскую машину и на крупном плане из дверцы автомобиля капает жирная маслянистая кровь. Далее разбойники с гиканьем перекидывают пачки денег в коляску мотоцикла. Мотоцикл мчится по широкому полю, и на экране появляются начальные титры. И всё это время звучит мощная динамичная музыка. Потом мы видим: красное зарево на фоне, которого стоит мотоцикл, большое лысое без листьев дерево с ветвями как у креста и проявляется белая надпись: «Варрава». Потом в просторном старом деревянном сарае горит костёр и подельники, рассказывая истории из голоного детства, делят добычу. И вдруг наш главный герой, выпив стопку водки, падает плашмя на землю. Два его, так называемых, друга быстро несколько купюр кидают в костёр, подбрасывают в огонь газеты, вставляют в руку Варравы пистолет и оставляют его одного. А утром наш герой слышит в мегафон требование: «Выходите с поднятыми руками». Первым делом разбойник бросается к двери и сквозь щели между досок видит: их воровской мотоцикл, рядом милицейскую машину и то, как доблестная милиция окружает его последнее пристанище. И Варрава моментально всё понимает. Далее начинается перестрелка, и разбойник каким-то чудом уходит от погони. И самый смак!
На этих словах я рванул в гостиную, схватил свою шестиструнную гитару и сказал:
Итак, наш разбойник едет в открытом товарном вагоне с углём. Харя перемазана сажей, на губах играет шальная безумная улыбка, в глаза грусть и печаль, а над горизонтом висит огромное оранжевое солнце. И звучит такой саундтрек.