Я посмотрел на него как на идиота, но Митьку, похоже, и вправду волновал лишь этот вопрос.
В поруб-то шестерых сразу не запихаешь, разве в два этажа укладывать. Может, половину в пыточный приказ отвести?
Нищие замерли за пару шагов от нас, напряженно вслушиваясь в безмятежную болтовню моего напарника. Как я уже упоминал, Митька был двухметрового роста с косой саженью в плечах, и хотя не отличался такой рельефной проработкой мышц, как легендарный Шварценеггер, но запросто мог бы замесить его на пирожки.
Эй, деревенщина! Вали отсюда, чтобы духу твоего здесь не было, нам нужен только участковый, неуверенно предложил высокий.
Ну да Я уйду, а вы тут песни петь начнете! Не позволю управление милиции без головы оставить. Посторонись, батюшка сыскной воевода, у меня руки чешутся! С этими словами Митяй небрежным движением оторвал от забора толстенькую неструганую доску, и началось
Нет, я не вмешивался. Отошел в уголок и наблюдал, как он их гоняет. Посмотреть было на что. Доска свистела пропеллером, издавая чмокающий звук при каждом попадании. Митька только приговаривал:
Я вам покажу, убогие, как милицию не уважать!
Нищие попались не из трусливых и действовали с хваткой опытных головорезов, но исход битвы был предрешен. Самым последним упал тот высокий тип, что на меня наезжал. Он уже пытался удрать, когда неумолимая доска с треском переломилась о его голову. Мы осмотрели тела. Все шестеро оказались живы, хотя и с различными степенями увечья. Что ж если впредь захотят вновь изображать калек, то теперь у них это получится гораздо реалистичнее.
Вяжи их, напарник! попросил я разгоряченного Митяя. От лица царя Гороха и себя лично объявляю тебе очередную благодарность! Обязательно сообщу о твоем поступке государю и представлю к награждению медалью «За отвагу».
Рад стараться, воевода-батюшка! восторженно рявкнул он, скручивая бессознательным жертвам руки за спиной их же поясами.
Где ты научился так драться? полюбопытствовал
я. Мне только в кино доводилось видеть, как один побеждает шестерых.
Дык что ж тут особенного! засмущался парень. Дубьем махать мы привычные. Можно сказать, с детства этому делу обучены. У нас ведь как деревенька маленькая, до столицы далеко, до лесу близко. Летом ишо ничего, а вот как зима, так совсем туго. Прижмет из избы выйти по нужде, ну и сразу с собой два кола и берешь. Один в снег воткнешь да за него держишься, а другим волков отгоняешь. Они с голоду прямо так и шастают. Да и мороз крепок не будешь двигаться все свое добро как есть отморозишь! Вот я колом махать и выучился
Да уж, наплел так наплел. Прямо какой-то научный фантаст. Кто его разберет, где тут правда, а где лапша на уши? Гадать бесполезно, оставалось лишь поправить фуражку на голове и сохранять серьезное выражение лица.
А теперь давай бегом за стрельцами. Я посторожу здесь. Ты ориентируешься в этих поворотах?
Ори-еы чего?
Я имею в виду, ты сможешь найти дорогу назад? Мы столько плутали в этих грязных закоулках
Не извольте беспокоиться, Никита Иванович. Дорогу мы завсегда отыщем, и стрельцов на подмогу я вам мигом доставлю, одна нога здесь, другая уже там.
Молодца словно ветром сдуло. Я еще раз внимательно осмотрел валявшееся оружие нападавших. На ножах и кастетах оказались уже знакомые мне характерные зазубрины. Снимать с кого-нибудь штаны для более точного экспертного заключения как-то не хотелось Я и без того был уверен, что это те самые шамаханы с мышкинского подворья.
А вот и мы, батюшка участковый! Бежали борзо, как псы охотничьи. Вон цельный десяток стрельцов с базару привел, все при оружии и приказов ожидать изволют с готовностью! Весь город так и бурлит, все ищут шамаханов беззаконных. По деревням разъезды царские шастают, на стенах охрана удвоена, бояре дружины со своих дворов под копье ставят, горожане ополчение собирают. Не пожалеем живота за Отечество!
Болтун Хватит орать. Эй, ребята, берите всех шестерых и кидайте в пыточную. Кому надо, окажите первую помощь, тут у некоторых явно кости переломаны.
Слушаемся, сыскной воевода! А кто енти калеки перехожие?
Те самые шамаханы, которых вы ищете.
Я показал зазубренное оружие. Стрельцы удивленно закивали, поплевали на ладошки и похватали пленников в охапку. Диверсанты были не в том состоянии, чтобы оказать хоть какое-то сопротивление. Из тупика мы вышли все вместе: стрельцам в пыточный приказ, нам к царю Гороху, в общем, по дороге.
Никита Иванович, а чего нам от государя-то надобно?
Обсудить меры взаимодействия милиции и внутренних войск по отражению шамаханского нашествия.
Ой, чей-то я не понял! Рази дело наше еще не закончено? Город во всеоружии, подземные ходы позасыпаны, шестерых «богомольцев» мы своими руками похватали, золото царю вернули, боярина нашли, дьяк Филимон тоже, поди, не скроется его вина для всех яснее ясного. Мы свою службу справили, дальше государев суд пущай дело принимает.
Не торопись, Митька, не торопись Все это, конечно, очень хорошо. Базы, склады, ходы мы накрыли, мелкую сошку тоже взяли, а вот до корней так и не добрались. Уж не думаешь ли ты, что думный дьякон Филимон стоит во главе всей этой мафии? Он скандалист и зануда, доносчик и педант, ханжа и лицемер, но заговорщик? Да чтоб он сумел хоть спланировать что-нибудь посерьезнее дешевой анонимки!