Ответил я не сразу. Пусть её вытянутое лицо и не соответствовало моим идеалам красоты, но фигура была на загляденье, ноги стройными, а упругой грудь идеальной формы да и мне ли привередничать?! но вопрос-то был совсем о другом, и я сказал:
У тебя очаровательный акцент. Если закрыть глаза
Подлец!
Юля попыталась спихнуть меня с кровати, но ничуть в этом не преуспела, и после недолгой возни я оказался на ней, на ней следующие десять минут и пробыл. Потом отвалился в сторону и с шумом перевёл дух.
Уф!
В жизни такого наглеца не встречала! с притворной обидой в голосе посетовала барышня.
Брось! Как минимум один такой до меня тебе уже попадался.
Фи! скривилась Юля. Будь любезен воздержаться от скабрезностей. И выметайся уже!
Я уселся на кровати и невольно поморщился из-за давящей головной боли. Ещё сильно саднило исцарапанную спину и болело левое предплечье; его отмечал длинный иссиня-чёрный синяк. А вот глаза уже не жгло, что откровенно порадовало.
Душ есть у вас?
Только ванна.
Дикие люди, проворчал я, встал и двинулся к тёмному проёму двери.
Дверь напротив! подсказала Юля и потребовала: Прикройся!
Я только рукой махнул, пытаясь сориентироваться в погружённой в темноту квартире. Слева кухня, справа гостиная и прихожая. Чуть дальше закрытая дверь второй комнаты, напротив небольшая ванная. Там я первым делом напился из-под крана, потом умылся и кое-как сполоснулся холодной водой.
Когда вернулся, Юля уже надела халат и включила ночник.
Давай живее! потребовала она и вновь зевнула. Спа-а-ать хочу!
Медлить я не стал, натянул
трусы, надел носки и брюки, потом сорочку. Морщась от жжения в спине, закинул подтяжки сначала на левое плечо, затем на правое и принялся застёгиваться и заправляться.
Одного понять не могу: чего ты вчера мешком махать начала? Ты же оператор!
Толку в драке от оператора первого витка! фыркнула в ответ Юля.
Даже так? И какой румб?
Румб хороший семнадцатый. Это виток подкачал.
Бывает.
Но учти, Пётр, поквитаться мне силёнок хватит, если языком трепать начнёшь! пригрозила вдруг барышня.
Я не без труда подавил пренебрежительную усмешку и даже провёл большим пальцем по губам, словно запирал их на молнию, а вот придумать достойный ответ уже не успел, поскольку из коридора донёсся отчётливый металлический скрежет. Сердце так и ёкнуло.
Быстрее! прошипела Юля. Вымётывайся!
Вслед за скрежетом звякнул дверной звонок, и я опрометью выскочил из комнаты, метнулся на кухню, схватил вещмешок, кепку и плащ, а уже когда вталкивал ступни в полуботинки, услышал преувеличенно сонный голос Юли:
Да иду я! Иду!
На лестницу чёрного хода выскользнул, готовый к чему угодно, но площадка пустовала. Притворил за собой дверь, спустился во двор и уже там оделся, потом напился у колонки, а у первого попавшегося фонаря проверил содержимое карманов и часы. Всё оказалось на месте, ничего нового не прибавилось.
И кто бы мне сказал, что всё это значит?
О-хо-хо
В клинику к Петру я отправился пешком пока шёл, избавился от потенциала в противофазе и набрал под четыре сотни килоджоулей уже обычной сверхэнергии. Решил не повторять вчерашней ошибки, ибо негативу с ясновиденьем, пусть даже и зачаточным, находиться среди обычных операторов не слишком-то приятно, а у меня и без того голова с похмелья побаливала.
Примерно на полпути меня нагнал трамвай, на нём и доехал. Будить товарища в такую рань не стал, уселся на кушетку в приёмном покое и принялся медитировать, пытаясь подстегнуть регенерационные процессы, но в итоге почти сразу уснул. Так и дрых, пока не растолкала Милена.
Барышня глянула с нескрываемым осуждением, но от комментариев воздержалась и предложила присоединиться к Льву за завтраком, и вот уже он довольно бестактно заметил:
Какой-то ты растрёпанный сегодня, Петя. Плохо спал?
Спал хорошо, вздохнул я, просто мало.
Лев глянул с интересом в ожидании продолжения, но меня слишком увлекли гренки и кофе, а с набитым ртом говорить не хотелось. К тому же, если выбросить постельные достижения, о которых распространяться точно не стоило, рассказывать было в общем-то и не о чем.
Как с Палинским вчера пообщался? спросил я, предпочтя перевести разговор на другую тему.
Более-менее, уклончиво ответил Лев и ушёл собираться.
Наши сегодняшние расписания не пересекались, распрощались на вахте.
Если что обращайся, предупредил я, на том мы и разошлись.
Лев отправился в лабораторный корпус, а я проигнорировал гардероб и двинулся к служебному входу. Там на вахте наткнулся на отчаянно зевавшего Митю Жёлудя и оставил плащ с вещевым мешком, на занятия с собой взял только карандаши и пару тетрадей.
Первой парой у меня стояло «Введение в право», и на всём протяжении лекции я отчаянно боролся с сонливостью, периодически клевал носом и прилагал невообразимые усилия, лишь бы только удержать глаза открытыми. Всё бы ничего, вот только от лектора это не укрылось и что самое паршивое он меня прекрасно знал.
Занятие вёл Илларион Валерианович Спас, старший советник надзорного дивизиона и ко всему прочему магистр юриспруденции.
По окончании лекции я перехватил выразительный взгляд Илларион Валерианович и расценил его совершенно верно, задержался у дверей аудитории.