Да.
Я открыл схему здания. На лабораторном этаже оставалось еще четыре свободных комнаты, и я великодушно предложил Боровскому их на выбор.
Для уточнения модели нужно придумать какие максимально разнообразные действия ты можешь выполнять, используя разрывы пространства. В идеале, еще неплохо было бы проверить состояние, близкое к распаду. Ву разливал чай по энергично подставленным чашкам.
Можно и так, я глубокомысленно смотрел, как жидкость вытекает из чайника. А можно первобытным
способом. Помнишь, когда мы только начинали мерили все подряд, что могли, а потом уже думали, что с этими цифрами делать.
Да. Метод научного тыка нас еще не подводил, Ву бросил насмешливый взгляд в сторону Боровского, который всем своим видом научный тык не одобрял, но высказываться побоялся. Только тогда мы не знали, что искать. Сейчас же есть модель, и нам лучше заранее представлять, что ты будешь делать, чтобы понимать, как лучше ловить разницу между реальными и расчетными результатами.
Математическую модель мы дополнили, выделили несколько веток возможных экспериментов, Ольга держала чашку двумя руками. Привычной иронии в ее голосе сегодня не было, выглядела она усталой. Но как соотнести нужные нам параметры с возможными действиями Алексея тут я пока в тупике.
Это нормально, мы в нем пребываем с той злосчастной экспедиции, Ву ободряющее ей улыбнулся. Покажите, что получилось.
Ольга поставила чашку, забралась с ногами в кресло и зарылась в файлы на коммуникаторе. Отобрав несколько штук, скинула адресно Ву, проигнорировав общую папку. Боровский открыл было рот, но встретился со мной глазами и потупил взгляд.
Теперь в файлы закопался уже Ву.
Что вы вообще измерять хотите? спросил я у Ольги, чтобы развеять наступившую за столом тишину.
Сделаем твоего цифрового двойника, Ольга усмехнулась. А если серьезно я бы предложила начать с электроэнцефалографии. Причем без разрывов, переходов и прочих экзотических штучек. Сначала зарегистрируем базовую активность, а потом уже можно накладывать разные действия с этими вашими разрывами и сверять измеряемые параметры с моделью. Затем добавим электронейромиографию, МРТ и пока хватит.
Базовые электроэнцефалограммы есть в его медицинской карте, не выдержал Боровский. Я проверял.
Я думал Ольга не ответит, но помолчав с минуту, она все-таки сказала:
Они старые. Последние сделаны около полугода назад, могло много чего измениться за это время. Отталкиваясь от неверных базовых данных, мы себе только добавим работы. Лучше потратить немного времени в начале, зато потом быть уверенными в результатах.
Пожалуй, протянул Ярослав, а потом внезапно резко развернулся ко мне. А ты составил список тех, кто может тебя заменить?
Что? я поперхнулся чаем и закашлялся. В смысле меня заменить?
Ну, Боровский запнулся. Ты же понимаешь, насколько рискованны сейчас подобные эксперименты? При этом мы не можем останавливать исследования даже если ты погибнешь. Надо будет поднимать кого-то следующего, кого? Лео Дюкре? Насколько помню, у нее был высокий потенциал.
Я почувствовал, как кровь отхлынула от лица и конечностей. Ольга быстро коснулась моего запястья, но я резко отдернул руку.
Ты, Ярослав, точно никого поднимать не будешь, холодно процедил я.
Неважно, кто будет поднимать, спокойно согласился Боровский. Но мне кажется, в твоих интересах составить список тех, кто еще мог бы помочь нам в исследованиях.
Я на миг задохнулся, не находя ответных слов.
Здесь ошибка, внезапно подал голос Ву, вытащив какой-то трехмерный график и развесив его изображение над столом. Чем мгновенно переключил все внимание на себя.
Верно, спустя пару минут расстроенно подтвердила Ольга.
Пришлите в общую папку все модели, я проверю, тут же воспользовался ситуацией Боровский.
Я смотрел на них крепко стиснув зубы. Как ни противно было это признавать, но Боровский был прав. Если со мной что-то случится, то им придется поднимать для испытаний кого-то еще, и они вполне могут выбрать Лео из-за ее способностей. Я, конечно, могу продолжать самонадеянно считать, что со мной ничего произойти не может, но ее нужно уберечь любыми способами. А это означало, что необходимо выбрать другую жертву.
Ольга снова коснулась моей руки и только тут я заметил, что ногти впились в ладонь до того сильно сжал кулак.
Давай еще чая? сочувственно предложила она, вглядываясь в мое лицо.
Спасибо. Устал. Спать пойду, я решительно встал из-за стола.
Над списком подумай, кинул мне в спину Боровский.
Подумаю, мрачно пообещал я.
впечатление. Это смазало все попытки снять ЭЭГ покоя, так как меня постоянно пробивало на глупое хихиканье. Закончилось тем, что Ольга сделала несколько фотографий меня в этой шапочке, кинула их в рабочий чат и дала команду переключать съемку на нагрузочное тестирование, так как покоя от меня сегодня было не дождаться. Сначала мне велели открывать и закрывать глаза, потом начали светить в лицо лампой. Ольга сказала, что это световое раздражение, но к концу процедуры я готов был признать, что раздражение это общее. При предполетных медосмотрах эта часть была короткой, и я почти не замечал ее. Сегодня же мы потратили на нее около часа. После делали пробы с раздражением других сенсорных систем: звуками и запахами. А в качестве вишенки на торте, меня еще заставили в этой шапочке бегать, прыгать, качать гантели и пресс. В итоге я окончательно выдохся.