Лица практически все были знакомые, но полузабытые. Плохо, что не помнил некоторые имена.
Домой отправились стадом, балагурили, курили, я бы тоже, но мой вейп остался в XXI веке, угостили «Примой», от которой отвык и едва удержался, чтоб не раскашляться как новичок. Похоже, придётся бросать.
Жили в двухэтажном доме, больше смахивающим на барак, я в деталях помнил своё гнездовье, микроскопическую комнатку, нагревательный бак над толчком, стол и два стула, укреплённые жестяными полосами, иначе ножки разъезжались как у коровы на льду, железная койка с тощим матрацем и тонким одеялом, летом не нужным, мутный глаз телевизора, гвоздики, вбитые в стену, заменявшие вешалку и платяной шкаф, электроплитка с мятым железным чайником, алюминиевые кружки и вилки
Поднялся на второй этаж и, воровато оглянувшись, будто проникаю в чужое жильё, сунул в щель двери отвёртку, прихваченную из «жигуля». Никто не видит? Никто. Я отжал язычок замка, дверь подалась внутрь.
Какой знакомый запах! Немного затхлый, с кислинкой, чуть отдаёт пылью и мышами, всё как тогда, в семидесятых. То есть сейчас.
Ничего не изменилось Прошагал к койке, намереваясь хлопнуться в неё с размаху и услышать привычный скрип панцирной сетки, но нога стукнула об эмалированный таз, стоявший под ней, моя, так сказать, ванная для ежедневного подмыва, потому как всерьёз наводили чистоту с пацанами по субботам в баньке и по пивку. Неужели снова?
На столе увидел ключ от входной двери, ну да, забывал его несколько раз и пользовался отвёрткой. А что в ящике стола? Супер! Паспорт гражданина
СССР, я в нём шестнадцатилетний, новой фотки в 25 лет ещё не вклеено, значит непростительно молод. Водительские права, военный билет, комсомольский билет, заводской пропуск, сберкнижка, в ней вложены десять червонцев можно жить!
Машинально протянул руку как полвека назад, пальцы попали на радиоточку, повернул регулятор, бодрый дикторский голос вывалил на меня кучу новостей о подготовке сельхозтехники к уборочной страде, рекордной плавке ударников-металлургов, происках израильских агрессоров, поддержанных американским империализмом
Возвращаемся к новостям нашей страны, мужчину-диктора сменила дамочка. Вчера, 5 июля 1974 года, Генеральный секретарь ЦК КПСС товарищ Юрий Алексеевич Гагарин посетил Московский автомобильный завод имени Ленинского Комсомола и имел продолжительную беседу с передовиками производства
Я сел с размаху на закачавшийся подо мной колченогий стул, собственные ноги подкосились. Гагарин? Генеральный секретарь ЦК КПСС Убиться веником Он же погиб до моего окончания Харьковского автомобильно-дорожного института в авиационной катастрофе, генсеком был Брежнев Что за чертовщина!
В туалете обнаружилась пачка газет, нанизанных на гвоздик. С точки зрения систематизации информации так себе, но за отсутствием интернета Чтоб я так жил, действительно, Гагарин генсек, причём Дважды Герой, когда успел слетать в космос вторично? У руля государства совсем другие личности, и вообще
Я в своей молодости, но не в своём мире.
6 июля 1974 года! В Харькове живы ещё мои родители, с ними сестрёнка молодая-незамужняя, нужно испрашивать отпуск и срочно лететь к ним обнять-обнять-обнять
Стоп. А что ещё иного в этой реальности? Как минимум, сначала правильнее разобраться, а не шокировать родню, путаясь в элементарном. Как максимум, я знаю об устройстве автомобилей восьмидесятых и девяностых годов неизмеримо больше, что кто-либо в СССР 1974 года, да и во всём мире тоже. Если с умом воспользоваться знаниями, то буду считаться не только гением АвтоВАЗа, но и вообще светочем глобального масштаба.
А девушки тут какие в коротких летних платьицах, приветливые, неизбалованные, владелец «жигуля» для них принц! Все будут мои, по крайней мере, все самые лучшие.
Надо пивком заправиться. Здесь оно бочковое, без разнообразия, о «Балтике», «Арсенальном», «Золотой Бочке» и «Пльзенском» забыть. Зато прохладное и чуть хмелящее, да разговоры послушаю, прикину, чем ещё порадует дивный новый мир.
Прихватив червонец, я отправился к местной социальной сети у жёлтой бочки с кислым ароматом. Узнал достаточно и сделал вывод, что вписываюсь в эту реальность без проблем. Возможно даже с успехом и удовольствием.
Глава 2Мисс Тольятти-1974
Лукьянов, мой тренер и сосед по коридору в бараке, отпросил меня на несколько часов у Семенихина готовить спорткар, ими занимались прямо там в испытательно-экспериментальном цеху.
Серёга, не подведи. Покажешь в Грузии себя нормально поедешь на международку.
Добровольно и с песней. Но, Яша, ты же знаешь. В сборной сплошь прибалты. Как тебя ещё терпят?
С трудом, признался он. Не им решать. И я краем уха слышал: в Гокомспорте недовольны засильем литовцев. Будто у нас больше нигде автоспорта нет.
Утешил! Ладно, спорт моя вторая жизнь. Даже первая, потому что работаю на работе, а машине и тренировкам отдаю и часть смены, и хороший кусок выходных. Адреналин, азарт Слово «драйв» в эту эпоху ещё не прижилось. Поэтому послушно открыл капот и скинул кожух воздушного фильтра, чтоб в очередной раз мучить карбюратор.