Лицо Рагастена прояснилось. Ему предлагали сражение. Он видел в предложении папы некое великолепное приключение, в котором его храбрость будет украшена особо терпкой поэзией опасности. Он почувствовал себя заново рожденным.
Когда надо выезжать? спросил он.
Немедленно! А тем временем Чезаре соберет свою армию, и цитадель Монтефорте, лишенная вождя, сдастся на нашу милость.
Монтефорте! повторил Рагастен, бледнея.
Да! Именно туда вам следует отправиться. А человека, которого вам предстоит похитить, зовут граф Альма!..
Отец Беатриче! прошептал, едва раскрыв рот, шевалье.
Его мечты рухнули. Он оказался в кошмарном положении; жестокая дилемма, которой он хотел бы избежать, снова предстала перед ним. Если бы он вдруг получил болезненный удар кинжалом, то не выглядел бы бледнее.
Что с вами, шевалье? обеспокоился Чезаре.
Граф Альма! Цитадель Монтефорте! бормотал молодой человек.
Да! жестко сказал Чезаре. Вас что-то удивило?
Ни за что!.. Никогда!..
Что вы сказали?
Я сказал, что никогда не сделаю ничего против графа Альмы и цитадели Монтефорте
По какой такой причине? спросил Чезаре, и в глазах его засветилась угроза.
Святейший отец, в полном отчаянии взмолился шевалье, и вы, монсиньор, выслушайте меня! Попросите мою жизнь, пошлите меня в одиночку биться со всеми вашими врагами Я готов на всё. Но против графа Альмы, против Монтефорте Никогда!.. Это невозможно!
Почему? снова повторил взбешенный Чезаре, тогда как папа поднялся с кресла, отдернул портьеру и сделал кому-то таинственный знак.
Почему?! выкрикнул несчастный молодой человек. Да потому, что я люблю, как безумный, как лишенный рассудка Почти умираю от этой любви И я предпочту умереть самой ужасной смертью, лишь бы не заслужить ее презрения, ее ненависти..
Ты любишь?.. Кого?.. Кого же?
Дочь графа Альмы!.. Беатриче Примаверу.
Из уст Чезаре вырвался рык, в котором не было ничего человеческого. Он обнажил кинжал и двинулся на шевалье, который одним прыжком встал в защитную позицию.
Но тут Александр VI набросился на сына. Этот старик, который с неколько минут назад говорил о своей близкой смерти, и это выглядело весьма правдоподобно, выхватил кинжал из рук Чезаре и удерживал сына в железных объятиях.
Ты сошел с ума, Чезаре, сказал он по-испански. Предоставь свободу действий мне.
Чезаре Борджиа отступил.
Шевалье, сказал папа со странной кротостью, простите моего сына У него дикий характер. Он сам вам об этом говорил. Но я уверен, что он уже сожалеет
о том порыве слепой ярости, овладевшей им.
Монсиньор свободен в своих действиях, хладнокровно ответил Рагастен, к которому при виде опасности вернулся разум.
И вы шевалье, свободны в своих чувствах, продолжал столь же кротко папа. Миссия, которую я хотел вам доверить, вам не понравилась?.. Ладно! Вы только поймите, что мы не можем держать при себе кого бы то ни было, кому дороги интересы наших врагов В особенности, если этот кто-то обладает такими качествами, как вы, шевалье Поэтому я прошу вас покинуть Рим как можно скорее О! я вас не тороплю Даю вам месяц на раздумье Надеюсь, вы одумаетесь и придете к нам
Благодарю Ваше Святешейство, поспешно сказал Рагастен. Я воспользуюсь вашим разрешением.
А в душе он добавил: «Сегодня же вечером я покину Рим!»
Я не прощаюсь, продолжал папа с приторной сладостью в голосе. Искренне надеюсь, что мы еще встретимся. Ступайте, сын мой Ступайте с миром
Шевалье поприветствовал Чезаре, глубоко склонился перед папой и ушел в дверь, портьеру которой приподнял папа Александр VI, чтобы указать посетителю выход.
Что вы наделали, отец? закричал Чезаре. С этой минуты этот человек стал моим самым смертельным врагом
Есть лучшее средство, чем кинжал: палач!
Палач?
Да! Ты ведь еще не нашел убийцу герцога Гандийского, не так ли?.. Ну, а я его нашел! Я!.. Назавтра начнем его процесс А через восемь дней его голова скатится с плеч И этот убийца, сынок, тот самый человек, который только что вышел отсюда Вот, слышишь? В этот самый момент его арестовывают!
В самом деле, около минуты доносились звуки отчаянной борьбы. Потом все стихло. В дверном проеме появился человек. Это был дон Гарконио.
Ну? спросил папа.
Все кончено, святой отец. Тот человек в тюрьме с тяжелыми цепями на каждом из запястий и на каждой лодыжке Но дельце оказалось трудным. У нас пятеро убитых и трое раненых.
Пусть уберут трупы. И раздайте пятьдесят золотых дукатов выжившим, холодно распорядился папа.
Ну, монсиньор, сказал тогда дон Гарконио, лицо которого лучилось отвратительной гримасой радости, не прав ли я был, когда говорил, что нельзя доверять ему.
Ты был прав, мой бравый дон Гарконио, ответил Чезаре. Кстати, отец, я обещал ему бенефиции от Святой Марии Малой
Он уже получил их! согласился папа.
Гарконио отдал земной поклон и исчез
Ну, сынок, спросил Александр VI, ты все еще веришь, что твой кинжал помог бы нам найти убийцу Франческо и доказать добрым римлянам, что Борджиа умеет вершить правосудие?
Отец, я восхищаюсь вами. Ваша мудрость бесконечна.
Знаю А пока нам надо найти человека, который привез бы сюда Альму.