Время подходило к обеду, но ни у кого не было желания в такую погоду останавливаться и есть: оно того не стоило. Костры мы не разводили принципиально, у нас было табу такое в роте никаких костров. Поэтому мы просто продолжали идти, преодолевая очередной лесной массив, болото, луга, перебегая какие-то полевые дороги.
Зайдя в очередной лес, мы вышли на какую-то заросшую дорогу, по которой уже давно никто не ездил, но она была на карте. Пройдя по ней ровно столько, сколько она шла в нашем направлении, взяли азимут и пошли опять по лесу, где было болото. Сначала мы шли по щиколотку в воде. На это уже никто не обращал внимания, мы просто шли по заданному азимуту. В один момент головной дозор дал нам понять, что впереди болото становится глубже.
Да и похер, продолжаем движение. Как будто сухие, блядь, недовольно и по-командирски сказал Серго, и головняк, старшим которого был контрактник Витас (да, тот самый Витас, который поедет со мной на Кавказ через пару лет, и тоже будет старшим головняка) без разговоров двинулся вперед.
Мы шли по пояс в болоте, нижняя часть рюкзака была в воде. В какой-то момент Серго дает команду остановиться, достает карту и начинает смотреть в нее, а я начинаю смотреть на бойцов, сначала на тех, кто впереди, а потом на тех, кто сзади. Все тридцать человек стояли по пояс в воде молча, никто не ныл, не причитал, твердо и уверенно переносил тяготы военной службы.
Никто не ноет. Это охереть. В училище сейчас бы половина завыла, чего мы встали по пояс в воде, а здесь все молчат, сказал я Серго, осматриваясь вокруг.
Да потому, что в училище одни нытики, а тут бойцы, красавчики просто. Да, Шнюк? громко и неожиданно спросил Серго у одного из двух близнецов, которые служили в его группе.
Наверное, товарищ старший лейтенант, очень неуверенно, так как не слышал, о чем разговор, но при этом, как всегда, с доброй улыбкой ответил боец.
А сегодня первое сентября, сегодня в клубе будет туссэ , улыбнувшись, напомнил я Серго сегодняшнюю дату.
О, даааа, ответил Серго и начал танцевать, прямо стоя в болоте, с картой в одной руке, и с компасом в другой, и он такой, в такт движения своих бедер, «унц-унц-унц унций».
Мы опять засмеялись, бойцы смеялись тоже. Серго отбил пятюню , которую я ему вскинул в такт его движения, и мы пошли дальше.
А в болоте, кстати, теплее, чем в поле, сказал я вслух, шагая параллельно со своим товарищем.
Да это просто бойцы ссут впереди, а мы тут с тобой греемся и радуемся. Ахахахаха, закатился новым заразительным смехом Серго.
Постепенно мы вышли из болота, а через какое-то время, и из леса. Вот тот момент я помню, как сейчас. Я так в жизни не мерз. Все тело дрожало со страшной силой, эту дрожь было не остановить. Причем, мы пару раз давали команду «бегом» по какой-то полевой дороге, в надежде согреться, но после окончания бега дрожь возвращалась обратно. Мерзнуть от холодного дождя с ветром намного хуже, чем от мороза, поверьте мне. Это было ужасно.
Мы прошли и пробежали, по давно всеми забытой полевой дороге, километра три, и свернули под какие-то три дерева, так как у нас был сеанс связи. Связь качать мог только Серго, так как у меня не было ШСН , а без него невозможно было зашифровать радиограмму.
Серго достал свой ШСН, переговорную таблицу и начал составлять радиограмму. Вода капала с перчаток, и весь блокнот становился мокрым, на нем невозможно было писать.
Серго, снимай перчатки, а ты, Прохор, доставай плащ палатку, а все остальные отжимаемся, приседаем, не мерзнем, товарищи разведчики, скомандовал я бойцам.
Боец достал плащ-палатку, два конца мы привязали к деревьям, а два других конца держал я и Прохор. Серго трясущимися пальцами рисовал цифры, что-то высчитывал, бойцы грелись, кто как мог, мы с Прохором просто стояли и держали плащ-палатку, которая уже потихонечку начинала промокать.
Юстас, скажи радисту, чтоб разворачивал
радиостанцию.
Уже, ответил я. Они тоже под плащ палаткой, рожают связь, но ее походу нет.
Да ясен хер, что ее не будет, нервно отвечал Серго. У нас ведь как, связь либо уже была, либо вот-вот будет, но не сейчас.
Согласен, ответил я Серго, и мы начали с бойцом сворачивать плащ-палатку, а Серго понес уже готовую радиограмму радисту.
Я подошел к ним, Серго ругался на радистов, что они нихера не умеют и что их рота связи бесполезное подразделение в отряде. В итоге Серго достал свой кнопочный телефон и нервно начал набирать сообщение.
Все, отправил радиограмму, сказал мой коллега, убирая телефон в пакет и в карман.
Кому ты отправил? спросил я.
Начальнику связи. Он сам сказал на заслушивании, когда комбат вышел, что если вдруг связь бить не будет, то кидать смс на этот номер.
Заебись связь, ответил я и поднял большой палец вверх.
Бля, Юстас, помоги мне надеть перчатку, пальцы вообще не слушаются.
Я начал помогать, но все было тщетно. Кисть находилась в форме, как будто держит карандаш, и в перчатку не залезала.