Ракитин не ответил. Закурил, уставившись на пыльную люстру с раскинутыми лепестками светильников, на серую, паучью тень ее.
А выход-то, оказывается, есть! И никто не осудит Если бы новую нашел осудили бы, точно. А так нет, ибо логика возвращения больная, сложная Стоп. О чем он? Какие еще осуждения? Чушь. Вот она опора. Необходимая. Найденная Да и любит он ее Тенью прошлой любви. Был разрыв трагический, возможно, ошибочный, но в итоге ошибка выправляется, и опять обретается счастье Нет, благополучие.
Задумчиво потрогал щеку: щетина, побриться надо
Что? спросил потухшим голосом и, тряхнув головой, поправился: Ах, ну да Вновь посмотрел на Зою внимательно и долго. Добрая, хорошая Милая. Родная. Это уже
не может быть, сказал медленно. Это рационально. Не может.
А она заплакала. Беззвучно, задыхаясь, растопыренными пальцами закрыв лицо.
Он заставил себя встать, шагнуть к ней. Взял за руки, притянул к себе. Навсегда родную и чужую навсегда.
От волос ее шел запах духов Люды.
Ракитин проглотил ком, подступивший к горлу, мысли бестолково путались
И захотелось сказать: подумаю
С дыханием рвалось это слово! Но промолчал. Сумел.
Она отстранилась, прошла в прихожую.
Стиснув зубы, чтобы не заговорить, чтобы звука не проронить! он помог ей одеться.
У двери она задержалась.
Скажи, произнесла отрывисто, я могу прийти сюда еще?
Тут из комнаты Юры донеслось какое-то лихорадочное сопение и сонный вскрик.
Слуга вина, оказывается, был дома.
Ракитин мельком заглянул в комнату соседа. Юра, навзничь лежавший на койке, повизгивал и дергал ногой во сне, как собака. Неодобрительно покосившись на спящего, Александр плотнее притворил дверь его комнаты.
Рассеянно обернувшись к Зое, сказал:
Д-да. То есть не надо, Зоя.
Утром, когда Ракитин разогревал завтрак, на кухню, страдальчески кряхтя и внятно стуча зубами, пожаловал Юра с лицом ужасным: отеки на скулах, бескровные до зелени губы и сонно прикрытые, невидящие глаза под заплывшими веками.
Ошибся я вчера! прошептал Юра с отчаянием и, трясущейся рукой нащупав водопроводный кран, приник к нему, с жадным урчанием глотая холодную воду. Затылок у него мелко дрожал. Затем вытер губы о плечо, отдышался. Сказал, кривясь с омерзением: По-моему, мне что-то попало в рот и там сдохло.
И с чего это ты так напраздновался? равнодушно поинтересовался Ракитин.
Так ведь день рождения сегодня! доложил Юра. Самый важный праздник. Подумав, продолжил глубокомысленно: Важнее, чем свадьба даже!
Это почему? невольно удивился Ракитин.
День рождения раз в году, а свадьба она хоть каждый день может быть, философски высказался Юра.
Ах, вот как
Н-да, тридцать шесть, а счастья нет! Шмакин с шумом вобрал воздух через нос. Сосед дай книгу! сказал вдруг проникновенно и горько. На память! Лучший подарок!
Какую?
Все равно. Фантастика, детектив
Это да, согласился Ракитин. Это пользуется спросом, продашь быстро. Но чего уж там Коль день рождения Он пошел в комнату, взял из секретера десять долларов. На, протянул деньги Юре, пытавшемуся изобразить через похмельные страдания восхищение, застенчивость и благодарность. Поздравляю.
Гуманизм, покачиваясь, Юра выставил вперед скрюченный палец и часто, со страстью задышал, глотая слюну, гуманизм это, Саня, зачтется. Это душа. Он запнулся и, пятясь, двинулся к вешалке, повторяя: Это душа
Хлопнула дверь, и приятно обескураженный сосед исчез. А Ракитин принялся за завтрак, посматривая в окно, в глубокую солнечную просинь апреля, чей влажный аквамариновый простор завораживал и словно куда-то звал, куда только? Чувство весны радостное, пьянящее коснулось его, но сразу же и ушло, уступив настырной, опротивевшей, как недуг, тоске.
Отодвинув тарелку, уперся кулаками в подбородок. Нет, тоской не проживешь и не выживешь. Надо спасаться. Действовать. Пусть механически. Продать останки проклятой машины, искать работу
А может, вообще уехать? Перечеркнув все? В ту же Америку
Он вспомнил одного из своих коллег, Костю Браги-на, изгнанного из органов в застойные коммунистические времена за вольнодумство и распространение сомнительных анекдотов. Костя устроился в контору по травле домашних насекомых на иную службу его не брали. Вскоре грянула перестройка, Костя организовал кооператив согласно новоосвоенной специализации, а после, запутавшись в расчетах с мафией, укатил в Нью-Йорк.
По косвенным данным, травит сейчас тараканов в Америке и счастлив.
Представился старый приятель с оранжевым бачком за плечами с изображенным на нем пиратским черепом с костями, неторопливо попрыскивающий из длинной трубки какой-то гадостью, и взволнованные тараканы, выползающие из щелей
Конечно, не пример для подражания, но
Залязгал ключ в замке, и снова появился Юра. Вслед за ним в дверь протиснулась мрачная фигура Рыбьего Глаза в тяжелой драповой хламиде пальто, лоснящегося стальным блеском. Пальто было много шире и явно старше своего хозяина.
Ты думал, Юра не человек? сказал Юра Ракитину с укоризной. Думал, Юра только о себе?.. А мы вот! Он выволок Рыбий Глаз на середину кухни. Ремонт машины Нужен, ну?! Где она? обшарил