Подобная трактовка хотя отчасти и подтверждается данными Фукидида и других источников, тем не менее является односторонней. Нельзя забывать, что эти события, наряду с другими, Фукидид подчиняет своей конкретной цели доказать, какие обстоятельства способствовали усилению могущества афинян и каким образом организовалась Афинская держава (Thuc., I, 89, 1; 97, 2). Если же афинско-спартанские отношения этого времени рассматривать, абстрагируясь от этой заданной Фукидидом темы, то возникает несколько иная картина. В действительности необходимо подчеркнуть активную позицию именно лакедемонян, ибо, потребовав удаления афинского военного контингента, прибывшего по их же просьбе, они тем самым становились инициаторами разрыва отношений с Афинами. Действия афинян носили ответный характер. Ввиду этого и последовавший затем остракизм Кимона был обусловлен отчасти тем, что отстаиваемая им политика сохранения дружественных отношений со Спартой была отвергнута фактически самими спартанцами.
Иными словами, необходимо сказать, что в начале 60-х гг. V в. до н. э. не только в Афинах окрепли новые политические силы, способные радикально изменить внутреннюю и внешнюю политику государства, но и спартанские власти отнюдь не стремились занимать пассивную позицию и быть в стороне от общегреческой политики, особенно когда решался вопрос о гегемонии в Элладе. Спарта все более начинала понимать, что сохранить и упрочить свое господство в Пелопоннесе и в центральной Греции можно, только подтвердив свое право считаться простатой эллинов.
По-видимому, активизация спартанской внешней политики в значительной степени связана с приходом к власти спартанского царя Архидама. Популярность к нему пришла уже в первые годы его правления. Под его руководством спартиаты разбили в битве у Дипеи восставших аркадян (Polyaen., I, 41, 1). Возможно, Архидам навел порядок в Коринфе, где возникла борьбы между богатыми и бедными (Polyaen., I, 41, 2). Во время землетрясения он не только спас определенную часть граждан, выведя их из разрушенного города, но и организовал их для отпора восставшим илотам (Plut. Cim., 16, 4; Diod., XI, 63, 564, 1; Polyaen., I, 41, 3). Фукидид отмечает, что Архидам славился проницательностью и благоразумием (Thuc., I, 79, 2). Обычно Архидама, в отличие от эфора Сфенелаида, рассматривают как противника войны с Афинами и лидера так называемой мирной партии в Спарте. Однако это не совсем так. Речь Архидама в спартанском Народном собрании в 432 г. до н. э. вовсе не была направлена против войны. Он отстаивал лишь более благоразумную позицию, требовал не спешить с войной, а как следует и во всех отношениях к ней подготовиться (Thuc., I, 8085). Такой совет он давал на основании ведения прежних войн (Thuc., I, 80, 1), поэтому можно думать, что и накануне, в ходе так называемой первой Пелопоннесской войны, своеобразие и характер спартанской внешней политики были обусловлены влиятельной позицией этого царя.
С его именем, вероятно, была связана и реорганизация спартанской армии , вызванная, видимо, последствиями землетрясения, так как в результате потери части граждан спартиаты стали использовать в качестве гоплитов часть периэков. Вместо прежнего построения армии по обам (Hdt., IX, 10; 11; 53; 57) теперь спартанское войско делилось на моры. Впервые это новое построение зафиксировано Фукидидом в битве при Мантинее (Thuc., V, 66, 367, 1; 68). По его сообщению, лакедемонское войско имело следующую структуру. Во главе стоял царь, далее, согласно рангу, шли полемархи (командующие морами), лохаги (начальники лохов), пентекостеры и эно-мотархи (Thuc., V, 66, 3). Число воинов в подразделении и, соответственно, число самих подразделений в спартанской армии варьировалось (ср.: Thuc., V, 68, 3; Xen. Lac. Pol., 11, 4). В это же время Спарта в целях укрепления господства в Пелопоннесе ввела официальных должностных лиц ξεναγοί, которые осуществляли контроль над союзными контингентами.
Итак, своеобразие внешней политики Спарты в 7060-е гг. V в. до н. э. заключалось в том, что она, обеспечив порядок
в Пелопоннесе и укрепив свое господство в Пелопоннесской лиге, стала снова проявлять более энергичный интерес к общегреческим делам, пытаясь подтвердить свою роль гегемона эллинов. Исходя из этих целей, лакедемоняне пообещали фасосцам оказать помощь в их борьбе с афинянами. Землетрясение и восстание илотов лишь временно задержало дальнейшее осуществление подобной политики. По крайней мере, события конца 60-х гг. V в. до н. э. и удаление афинского вспомогательного контингента во главе с Кимоном из Пелопоннеса показали, что отказываться от этого внешнеполитического курса Спарта не намеревалась.
Глава IVПервая Пелопоннесская война и возникновение Афинской империи
1. Особенности внешней политики Спарты и Афин в первый период войны 460/59456/55 гг. до н. э.
Несмотря на то что понятие «Афинская империя», как уже отмечалось во Введении, широко применяется в западной историографии, ученые, избегая употребления термина «империя», обычно используют применительно к Афинам понятия «морская держава», «архэ» . Главный аргумент, который часто приводят в данной связи, заключается в утверждении, что под империями в древности обыкновенно понимают большие территориальные государственные образования конгломератного типа с монархической властью (например, Персидская или Римская империи). Кроме того, употребление терминов «Афинская империя», «афинский империализм» считают модернизацией.